Г.И. и Н.А. Шелиховы, Н.П. Резанов
Григорий Иванович Шелихов (1747–1795) является ярким представителем истории Русской Америки. Он был одним из самых предприимчивых купцов, сделавших первые шаги на пути к образованию торговой монополии. Первоначально Григорий Иванович вступал в различные купеческие компании, участвовал в экспедициях на Тихоокеанские острова. В дальнейшем он начал сам строить суда для отправки их, в частности, к Алеутским островам для исследований и добычи пушнины. В 1781 году совместно с Голиковыми Григорий Иванович учредил Северо-Восточную компанию сроком на 10 лет. Хотя ранее купцы также объединяли свои капиталы, отличие этого договора заключается в том, что установленный срок не ограничивался только одной экспедицией. Примечательно, что в период деятельности этого торгово-промыслового объединения купцов были заложены основы организации Российско-Американской компании (далее – РАК). На протяжении длительного времени Г.И. Шелихов не оставлял попыток добиться привилегий для образованной компании, что было необходимостью в условиях развития российской экономики XVIII в. К сожалению, самому Шелихову этого сделать не удалось, он умер 20 июля 1795 г., за 4 года до основания РАК.
Кроме того, Григорий Иванович основал постоянные поселения на острове Кадьяк и Афогнак, что дало возможность русским закрепиться на территориях Тихоокеанского Севера. Это сделало деятельность промышленников безопаснее, а также во много раз увеличило доходы купцов.
Личность Григория Ивановича Шелихова стала привлекать внимание еще при его жизни, особенно после написания им книги «Российского купца Григория Шелихова странствования из Охотска по Восточному океану к американским берегам». В это время за ним закрепилось прозвище «Российский Колумб», что освещало его имя особым ореолом известности первооткрывателя и вызывало к его фигуре интерес простого народа. Как следствие, он становился героем не только специальных исследований, но и художественной литературы, которая пользовалась особенной популярностью.
Необходимо отметить, что историография по деятельности
Г.И. Шелихова обширна. Первым из настоящих исследований можно считать сведения, оставленные К.Т. Хлебниковым – комиссионером РАК в Ново-Архангельске. Кроме того, биография рыльского купца была опубликована в «Жизнеописаниях соотечественников, прославившихся своими деяниями на поприще науки, добра и общественной пользы», где Григорий Иванович представлен как человек, прежде всего заботящийся о судьбе России, а не о своих личных выгодах.
Еще в период существования РАК И. Тихменев сделал попытку провести полноценное историческое исследование деятельности торговой компании, в том числе и ее основателей, но при анализе данного труда нельзя не учитывать, что он писал по заказу самой монополии.
В советское время одним из наиболее подробных трудов о Российско-Американской компании можно считать монографию С.Б. Окуня.
В целом ученый положительно отзывался о Г.И. Шелихове: «планы Шелихова отличались широким размахом, изобличая в нем человека больших способностей, предприимчивого и далеко опередившего своих современников»[332]. Но нужно отметить, что его гораздо более интересовало отношение государства к торговым компаниям, нежели личность и деятельность купца. Более подробно о Г.И. Шелихове писала Л.А. Макарова в монографии о развитии пушного промысла в России. Отличительной чертой ее работы является то, что она дает исключительно положительную характеристику Шелихова, обходя молчанием нелицеприятные моменты в его биографии.
Современная историография представлена такими именами, как А.В. Гринев, А.Ю. Петров, Л.А. Ситников и др. А.Ю. Петров обращается к эпизодам жизни Шелихова, которые непосредственно связаны с образованием РАК, он пересматривает традиционную трактовку поступков Григория Ивановича, сложившуюся в след за Хлебниковым и Тихменевым. Деятельность Г.И. Шелихова также освещается в работах Л.А. Муравьевой, где она рассматривает ее в контексте изучения торговых отношений в России XVIII в. и дает свою интерпретацию действий основателя Северо-Восточной компании.
В современной историографии интересно исследование Л.А. Ситникова, где был проведен глубокий анализ биографии Шелихова с целью прекратить мифотворческую традицию по отношению к его личности. Он попытался предположить всевозможые варианты развития событий, о которых нет упоминания в источниках, чтобы установить мотивы и цели тех или иных поступков Шелиховых. В своем труде Ситников использовал очень широкую источниковедческую и историографическую базу, поэтому, несмотря на популярный стиль изложения, исследование по праву может считаться научным.
Ввиду такого интереса к личности Г.И. Шелихова со стороны исследователей, его жизнь вызывает множество вопросов, ответы на которые нередко оказываются противоположными.
Первый эпизод биографии, который вызывает вопросы, касается факта женитьбы купца на Наталье Алексеевне. С.Б. Окунь отмечает, что Шелихов начинал свою деятельность, почти не имея каких-либо средств, поэтому в качестве объяснения увеличения капитала он приводит предположение Ф.Ф. Веселаго о том, что «капитал Натальи Шелиховой дал возможность ее мужу развернуть свою деятельность в Америке»[333]. Ситников опровергает подобную точку зрения, доказывая тот факт, что на момент свадьбы Шелиховой было около 13–14 лет: «в ревизской сказке он [возраст] указан – 20 лет»[334]. Хотя нельзя исключать, что у нее было большое приданое, но, к сожалению, этого установить пока не удалось.
Другой дискуссионный вопрос затрагивает проблему характера отношения Г.И. Шелихова к туземцам на острове Кадьяк, где было основано поселение русских. Тихменев преподносит события так, что Шелихов и коренное население островов довольно быстро нашли общий язык, и Григорию Ивановичу пришлось применить силу (обстрел из пушек) только один раз, в дальнейшем же его действия отличались искренним желанием помочь народу. «Всегдашняя готовность Шелехова удовлетворять, по возможности, нуждам островитян и постоянное внимание ко всему, до них касавшемуся, невольно расположили их к нему в непродолжительном времени до такой степени, что они уже сами начали приводить детей своих в анаматы»[335]. Тихменев не раз подчеркивал, что Шелихов и туземцы находились в дружественных отношениях и с удовольствием оказывали друг другу всевозможные услуги. Характерно, что исследователь объясняет подобное поведение Григория Ивановича его такими положительными качествами характера, как доброта и отзывчивость.
А.Ю. Петров имеет отличную точку зрения, полагая, что все действия Шелихова по отношению к туземцам объяснялись исключительно желанием получить наибольшую прибыль от промысла на островах, стремлением насадить русский образ жизни, христианизировать население, дать образование по русскому образцу. Таким образом, Григорий Иванович хотел воспитать людей, с которыми можно будет договориться и совместно вести выгодный промысел, поэтому он не жалел на это средств: «он дальновидно полагал, что … это окупится и принесет пользу компании»[336]. Тогда жестокие меры, применяемые по отношению к жителям островов, могут быть объяснены тем, что туземцы сопротивлялись иностранному вторжению, и у Г.И. Шелихова не было иного выхода.
Интересна позиция Л.А. Муравьевой, которая приходит к выводу, что Г.И. Шелихов первоначально «старался действовать методом убеждения, подкупа и приобщения к новому укладу жизни»[337], но отказ императрицы Екатерины II в монополии торговой компании Голикова-Шелихова послужил ужесточению в политике по отношению к туземцам.
А.В. Гринев замечает, что «правильнее было именовать Шелихова не Колумбом, а Кортесом!»[338], объясняя такую позицию тем, что рыльский купец слишком часто применял к туземному населению систему подчинения, предусматривающую, «с одной стороны, террор и репрессии, с другой – традиционное для Сибири аманатство»[339]. Но исследователь обращает внимание, что такое поведение обосновано тем, что местное население островов было воинственным, и без силовых методов справиться не удалось бы, также он не отрицал, что Григорий Иванович использовал и методы убеждения и просвещения.
В историографии присутствуют различные позиции по поводу личностных характеристик Шелихова. В советской историографии есть тенденция преувеличивать интеллектуальные способности купца, его способности к проектированию. Например, Л.А. Макарова представляет его в виде высокоинтеллектуального человека, с самого начала своей деятельности имеющего грандиозный план по объединению всех торговых компаний. Причем целью выступало желание служить интересам Российской империи в деле расширения ее влияния, а также попытки урегулировать пушной промысел во избежание бездумного истребления животных.
В современных трудах исследователи стали более критично подходить к деятельности Григория Ивановича, обращая внимание не только на результат, к которому он пришел, но и на то, какими средствами ему удалось достичь его. Так, А.В. Гринев обращается к характеристике, данную А.А. Барановым, который «был возмущен новыми махинациями Григория Ивановича и тем, что тот собирал о нем «всякие клеветы и крамолы» от служащих компаний, не гнушаясь использовать для получения «компромата» водку»[340]. Кроме того, историк делает вывод, что Шелихов готов был заниматься даже пиратством. Что касается его действий по отношению к правительству, то Гринев писал, что «спекуляция на патриотизме и внешней угрозе будет излюбленным идеологическим приемом Григория Ивановича»[341].
Ряд историков выделяют как особенную черту Шелихова расчетливость, учитывая то, что две его дочери вступили в брак с, как оказалось, нужными людьми для компании. Старшая дочь – Анна вышла замуж за Н.П. Резанова (камергера императорского двора, корреспондента РАК), а Евдокия – за М.М. Булдакова (впоследствии первенствующего директор РАК). Полагают, что Шелихов ставил целью завязать знакомство с М.М. Булдаковым, чтобы в результате он стал членом семьи Шелиховых, а также породниться с Резановым, через которого можно было бы установить связи с императорской фамилией. Кроме того нельзя отрицать, что в результате именно они внесли немалый вклад в образование Российско-американской компании. Хотя Ситников в своей монографии предостерегает от таких выводов, напоминая о том, что обстоятельства сватовства остаются неизвестными. Интересно, что Н.Н. Кудрин считает, что именно предприимчивая Наталья Алексеевна: «зная о способностях Михаила Булдакова выдает за замуж свою дочь, пятнадцатилетнюю красавицу Евдокию»[342].
Представляется любопытным вопрос о смерти Григория Ивановича, по которому в историографии есть три позиции. Ю.М. Радченко склоняется к тому, что Шелихова отравила жена, подозревая его в измене, после чего, чтобы отвести от себя подозрения, она поставила ему дорогой надгробный памятник. Б.П. Полевой высказывает мнение, что Г.И. Шелихов совершил самоубийство, так как его дела ухудшались. Л.А. Ситников опровергает эту точку зрения, ссылаясь на то, что, наоборот, в это время капитал купца увеличивался, но зато здоровье постоянно ухудшалось, ввиду долгих путешествий и стрессов.
Подводя итоги, можно сказать, что личность Григория Ивановича Шелихова до сих пор остается загадкой, из-за чего возникают трудности в интерпретации его поступков. Это связано, скорее всего, с тем, что оценка рыльского купца зависит от того, какие источники берет исследователь и на что он обращает внимание при их анализе. Ввиду того, что он был очень влиятельной персоной своего времени, постоянно находившейся в центре внимания, его имя довольно часто встречается в личных письмах, отчетах, доносах и т.п., а характеристика в них порой бывают противоположными, что связано с целями, которые ставит перед собой автор.
Еще один важный вопрос, который ставится в историографии, – это вопрос о роли супруги Шелихова, Натальи Алексеевны Шелиховой (1762 – 1810), в создании РАК и руководстве ее деятельностью. Шелихова является ярким примером женщины, происходившей из купеческой среды. К сожалению, ее жизнь долгое время не была объектом специального исследования, поэтому на данный момент нельзя говорить, что ее биография изучена в полной мере. Но нужно отметить, что о ней так или иначе писали фактически все историки Русской Америки, поскольку именно она стала наследницей Григория Ивановича и довела его дело до конца. Тем не менее в современной историографии начинают появляться специальные работы, посвященные ее личности и деятельности.
Первый дискуссионный вопрос связан с анкетными данными
Н.А. Шелиховой, а именно – кем она была до замужества? Например, М.С. Альперович сообщает, что Шелихов «женился на состоятельной молодой купчихе Наталье Алексеевне Резановой»[343]. Л.А. Ситников опровергает эту точку зрения, ссылаясь на то, что если бы Наталья Алексеевна происходила из семьи Резановых, то брак между ее дочерью и Н.П. Резановым был бы невозможен. Сам исследователь считает, что, вероятнее всего, она была дочкой камчатского «штюрмана» Алексея Кожевина. Кроме того, ряд ученых полагает, что она была внучкой «богатого иркутского купца Никифора Акинфеевича Трапезникова, выходца с берегов Северной Двины, из деревни Ульяновской Ракульской волости Устюгского района»[344], намекая таким образом на то, что Шелихов с помощью жены улучшил свое благосостояние. Хотя А.В. Дулов замечает, что «мореплаватель-промышленник умер в бедности»[345], что уже ставит под сомнение материальное положение его наследников. Л.М. Троицкая высказывает сожаление, что пока не удалось найти могилу Шелиховой, иначе можно было бы «узнать некоторые детали ее биографии, а именно: дату рождения, возможно, девичью фамилию, дату смерти и т.д.»[346], т.е. пока все сделанные предположения остаются лишь догадками.
Другим интересным фактом биографии является ее участие в делах мужа. Бесспорно, что она везде следовала за ним: путешествие на остров Кадьяк, поездка в Санкт-Петербург и т.д., но вопрос заключается в причинах, почему она так поступала. По мнению Л.А. Ситникова, существовал обычай, что жены в первые годы брака отправлялись с мужьями в море. Также нужно иметь в виду, что ни «в 70-е годы, ни позже семья не будет главным [делом] для Григория Шелихова»[347], поэтому можно предположить, что Григорий Иванович изначально хотел сделать свою спутницу верным компаньоном, поэтому он стремился держать ее в курсе всех дел. Его надежды оправдались: когда он покидал Иркутск на длительное время, Наталья Алексеевна следила за корреспонденцией мужа, пересылая самые важные письма ему, а на остальные отвечая сама. Кроме того, она поддерживала отношения с влиятельными лицами и заводила новые знакомства, которые могли пригодиться в дальнейшем. А.Ю. Петров подчеркивает, что «к началу 90-х годов XVIII века у нее сложились собственные взаимоотношения со многими людьми, участвовавшими совместно с Г.И. Шелиховым в торгово-промысловых операциях»[348].
В историографии также есть мнение, что такая активная деятельность была ее личной инициативой, так как она была волевой и предприимчивой[349].
Так или иначе, после смерти Григория Ивановича его жена стала достойной преемницей его дела. Хотя И. Тихменев представляет ее как беззащитную женщину, уповающую исключительно на помощь сторонних людей: «Шелихова и не была бы в силах устоять против неприязни своих противников, если бы бывший тогда иркутским губернатором статский советник Нагель не защищал ее от несправедливых гонений»[350]. Возможно, такое мнение связано с тем, что для его времени разумное ведение торговых дел не было характерным для женского пола. Представители современной историографии говорят о том, что Шелихов не мог доверить продолжение своих начинаний никому, кроме жены, так как она на протяжении жизни участвовала практически во всех мероприятиях и помогала ему. После его смерти она взяла руководство компаниями на себя, и многие компаньоны очень быстро признали ее в качестве преемницы, что свидетельствует о том, что для них этот факт не был неожиданностью.
А.Ю. Петров замечает, что она обладала такими необходимыми для делового человека «качествами, как решительность, даже жестокость, в отношениях с подчиненными, женским обаянием, умением убеждать тех людей, от которых зависело благосостояние семьи»[351]. Так, она смогла поддержать знакомство с Н.П. Резановым, М.М. Булдаковым, «чьи знания, таланты, связи сделались опорой начатому Григорием Ивановичем»[352]. Таким образом, она окружила себя необходимыми для дела людьми, потому что понимала, что в одиночку ей было бы не справиться. Хотя нередко она сама предпринимала решительные шаги, чтобы улучшить работу компаний, например, она «неоднократно обращалась к Екатерине II, а затем Павлу I»[353] с прошениями о даровании привилегий для компаний.
Стоит отметить, что, по мнению А.Ю. Петрова, Шелихова не хотела объединения купцов в единственную Компанию, «она стремилась лишь сохранить семейное дело»[354], но деятельность ее конкурентов заставила принимать другие решения, связанные с образованием монополии.
Таким образом, можно констатировать, что в историографии наметилось два подхода к оценке деятельности Натальи Алексеевны. Первый заключается в том, что она была обычной женщиной, которая была вынуждена взять руководство компаниями на себя, что у нее не получилось бы, если бы ей не помогали такие важные люди, как
Н.П. Резанов, М.М. Булдаков, Нагель и т.п. Второй подход состоит в том, что Наталья Алексеевна с самого начала была фактически равноправным партнером Григория Ивановича, поэтому тот факт, что она стала его преемницей ни у кого не вызвал нареканий, исключая тех, кто сам планировал стать наследником большого капитала компании. Необходимо отметить, что в целом жизнь Натальи Алексеевны Шелиховой изучена недостаточно, а работы о ней чаще всего имеют нарративный характер.
О камергере двора графе Николае Петровиче Резанове (1764–1807) написано немало. Он был зятем основателя купеческой компании (которая предшествовала созданию Российско-Американской) Г.И. Шелихова. Резанов представляет особый интерес, так как именно он был одной из ключевых фигур при образовании РАК, внесшей значительный вклад в первые годы ее деятельности. Скоропостижная смерть графа прервала его насыщенную деятельность на поприще Русской Америки.
Перу А.А. Истомина принадлежит интересное исследование, в котором в полной мере используются методы текстуального анализа нескольких вариантов писем министру коммерции графу Румянцеву и директорам Российско-американской компании о своем пребывании в Испанской Калифорнии в 1806 году, а также истории отношений с Марией Консепсион Аргуэльо – дочерью испанского коменданта крепости Сан-Франциско. Автор показывает, как меняются стиль и содержание письма (в самых, казалось бы, незначительных его деталях) в зависимости от адресата в разных версиях послания. Этот анализ позволяет прийти к выводу о том, что планы Резанова были амбициозными. Он был убежден в необходимости колонизации русскими Калифорнии и прохождении этой колонизации под эгидой Российского государства. Возможно, что, предлагая девушке руку и сердце, расчетливый
русский дипломат стремился создать условия для реализации своих планов. И он вовсе не был таким романтичным человеком, каким его обычно принято изображать[355].
Л.М. Свердлов провел глубокий анализ конфликта между руководителями первой русской кругосветной экспедиции 1803–1806 гг. капитаном И.Ф. Крузенштерном и камергером Н.П. Резановым[356]. Кроме того, сведения о первом кругосветном плавании россиян и о взаимоотношении Резанова и Крузенштерна имеются в трехтомнике «История Русской Америки», а также существуют несколько статей Н.Н. Болховитинова, посвященные Резанову[357]. Мнение А.Ю. Петрова состоит в том, что это были члены одной сплоченной команды, а те, кто мыслили иначе, например П.П. Головачёв, подвергались сильнейшему психологическому давлению. Кроме того, ко дню избрания Н.П. Резанова корреспондентом РАК (2 декабря 1799 г.) он являлся действительным статским советником, что соответствовало IV чину Табели о рангах, равному гвардейскому полковнику или контр-адмиралу на флоте.
И.Ф. Крузенштерн в то время был капитан-лейтенантом (IX чин Табели о рангах). Попытка ревизии очевидных исторических фактов о том, что якобы Н.П. Резанов не был руководителем первой отечественной кругосветной экспедиции свойственна и некоторым отечественным авторам. При этом игнорируется документ, подписанный Александром I, где четко говорится о руководстве Резановым экспедицией.
В американской историографии необходимо отметить труд Л. Блэк, которая посвятила целую главу своей монографии Н.П. Резанову. Блэк задалась целью опровергнуть романтическое представление о Резанове, свойственное, по ее мнению, отечественным исследователям, и показать, что Николай Петрович был «амбициозной, безответственной и очень сомнительной личностью»[358].