Фрагменты из французского издания I т. «капитала»] 199

Правда, в главах о рабочем дне и крупной промышленности на многочисленных примерах было показано,что рабочий вынуж­ден превращать свое индивидуальное потребление в простой эпизод процесса производства. В этом случае поддерживающее его силы питание играет ту же роль, что вода и уголь, питающие паровую машину. Оно служит ему только для целей производ­ства, или иначе говоря, его индивидуальное потребление сли­вается с его производительным потреблением. Однако это пред­ставляется как злоупотребление, к которому капиталистическое производство прибегает только в крайних случаях ¹⁾.

Однако иначе выглядит дело, если брать не отдельного капи­талиста и отдельного рабочего, а класс капиталистов и рабочий класс, не изолированные акты производства, а капиталистиче­ское производство в целом с его непрерывным возобновлением и в его общественном масштабе.

Превращая в рабочую силу часть своего капитала, капита­лист обеспечивает поддержание и увеличение стоимости всего своего капитала. Но это не все. Он одним ударом убивает двух зайцев. Он извлекает прибыль не только из того, что получает от рабочего, но еще и из того, что дает ему.

Капитал, отчуждаемый на приобретение рабочей силы, обменивается рабочим классом на жизненные средства, потреб­ление которых служит воспроизводству мускулов, нервов, костей, мозга и т. д. работников, уже имеющихся налицо, и формированию новых. В строго необходимых границах индивидуальное потребление рабочего класса представляет собой, следовательно, превращение жизненных средств, которые он покупает, продавая свою рабочую силу, в новую рабочую силу, в новый материал эксплуатации капиталом. Это — произ­водство и воспроизводство самого необходимого капиталисту орудия, т. е. самого работника. Индивидуальное потребление ра­бочего, которое имеет место внутри и вне мастерской, составляет, таким образом, элемент воспроизводства капитала подобно чистке машин, происходящей во время процесса труда или во время перерывов.

Верно, что работник осуществляет свое индивидуальное потребление ради самого себя, а не ради капиталиста. Но ведь вьючное животное тоже ест для своего удовольствия, но кто

Gt; Экономисты, которые считают нормальным это совпадениеиндивидуального потребления и производительного потребления, должны неизбежноотносить жизнен­ные средства рабочего к числу вспомогательных материалов, таких,как масло, уголь и т. д., которые потребляются орудиями труда и составляютвследствие этого элемент производительного капитала. Росси восстает противэтой классификации, забывая при этом, что если не жизненные средства входят впроизводительный капитал, то сам рабочий является его частью.

К. МАРКС

станет утверждать, что его пропитание не является заботой фермера? Капиталисту здесь нет нужды осуществлять надзор; он может смело довериться инстинкту сохранения и размно­жения свободного работника.

Таким образом, капиталист весьма далек от того, чтобы подражать грубым шахтовладельцам Южной Америки, кото­рые принуждают своих рабов потреблять более питательную пищу вместо менее питательной ^1]; единственная его забота — ограничивать индивидуальное потребление рабочих только тем, что совершенно необходимо.

Вот почему идеолог капитала, политико-эконом, считает производительной только ту часть индивидуального потребле­ния, которая необходима для поддержания рода и для увели­чения численности рабочего класса и без которой капитал вообще не нашел бы рабочей силы, пригодной для потребления, или же нашел бы ее в недостаточном количестве. Все, что работ­ник может истратить на рынке сверх того для удовольствия, физического или духовного, есть непроизводительное потреб­ление ²⁾. Если накопление капитала вызывает повышение зара­ботной платы, которое увеличивает расходы рабочего, не давая в то же время капиталисту возможности увеличить потребле­ние рабочей силы, то добавочный капитал потребляется непро­изводительно ³⁾. В самом деле, потребление работника непроиз­водительно для него самого, так как оно воспроизводит лишь индивидуума с его потребностями; оно производительно для капиталиста и для государства, так как оно производит силу, создающую их богатство ⁴⁾.

Итак, с общественной точки зрения рабочий класс является, как и всякое другое орудие труда, принадлежностью капитала,

¹¹ «Рабочие рудников Южной Америки, ежедневный труд которых (быть может, самый тяжелый в мире) состоит в том, чтобы вытаскивать на своих плечах на поверх­ностьземли груз руды в 180—200 фунтов из глубины в 450 футов, питаются хлебоми бобами; они предпочли бы питаться одним хлебом, но их господа находят, что на одномхлебе они не смогут работать так интенсивно и принуждают их есть бобы; бобы значи­тельнобогаче фосфором, чем хлеб» (Liebieg. Die Chemie in ihrer Anwendung auf Agri­kulturund Physiologie. 7. Auflage, 1862, I. Theil, S. 194, примечание [Русский перевод, томI, стр. 211]).

*> James Mill. Élémens d'Économie Politique, p 238 и след.

³¹ «Если бы цена труда поднялась так высоко, что несмотря на увеличение капи­тала нельзябыло бы применить больше труда, то я сказал бы, что такое увеличение ка­питалапотребляется непроизводительно» (Ricardo. On the Principles of Political Economy.3 ed.London, 1821, p. 163 [Русский перевод, том I,стр. 130]).

¹¹ «Единственнопроизводительным потреблением в собственном смысле слова яв­ляется толькопотребление или разрушение богатства» (Мальтус имеет в виду потребле­ние средствпроизводства) «капиталистом с целью воспроизводства... Рабочий является производительнымпотребителем для лица, применяющего его, и для государства, но, строго говоря, не длясамого себя» (Malthus. Definitions in Political Economy. London, 1853, p. 30).

[фрагменты из французского издания i t. «капитала»] 201

процесс воспроизводства которого в известных пределах вклю­чает в себя даже индивидуальное потребление работников. Отнимая постоянно у труда его продукт и перемещая его на противоположный полюс, к капиталу, этот процесс не дает одаренным сознанием орудиям производства убежать от капи­тала. Индивидуальное потребление, которое поддерживает и воспроизводит эти орудия, в то же время уничтожает их жизнен­ные средства и, таким образом, вынуждает их постоянно появ­ляться на рынке. Римский раб был прикован цепями; наемный рабочий привязан к своему собственнику невидимыми нитями. Только этот собственник — не индивидуальный капиталист, а класс капиталистов.

Еще недавно этот класс прибегал к узаконенному принуж­дению, стремясь осуществить свое право собственности на сво­бодного работника. Вплоть до 1815 г. машинным рабочим запре­щалось под угрозой сурового наказания эмигрировать из Англии.

Воспроизводство рабочего класса включает в себя накопле­ние его искусства, передаваемого из поколения в поколение ^1]. То, что это искусство фигурирует в инвентарном списке капи­талиста, который в существовании рабочих видит лишь способ существования его переменного капитала, это совершенно досто­верный факт, и капиталист не стесняется публично признаваться в этом с того момента, когда какой-нибудь кризис начинает грозить ему утратой этой ценной собственности...

Итак, процесс капиталистического производства сам воспро­изводит отделение работника от условий труда. Тем самым он воспроизводит и увековечивает условия, которые принуждают рабочего продавать себя, чтобы жить, и позволяют капиталисту покупать его, чтобы обогащаться ²⁾. Теперь уже не простой слу­чай противопоставляет на рынке рабочего и капиталиста как продавца и покупателя. Механизм самого процесса постоянно выбрасывает на рынок рабочего как продавца своей рабочей силы и постоянно превращает его продукт в средства купли для капиталиста. Работник принадлежит на деле классу капи­талистов еще до того, как он продаст себя отдельному капита­листу. Его экономическое рабство обусловливается и в то же

') «Единственная вещь, о которой можно сказать, что она накопляется и подготов­ляется заранее, есть искусство рабочего. Накопление искусного труда, эта важнейшая операция осуществляется, если рассматривать большую массу рабочих, без всякой ватраты капитала» (Hodgihin. Labour Defended etc., p. 12, 13 [Русский перевод, стр.'13, 141).

²1 «Рабочий требовал оредств существования, чтобы жить, хозяин требовал труда, чтобы иметь выгоду» (Sismondi, Nouveaux Principes d'Économie Politique. Paris, 1819, t. I, p. 91 [Русский перевод, том I, стр. 186]).

К. МАРКС

время маскируется периодическим возобновлением этого акта продажи, фикцией свободного договора, переменой его инди­видуальных хозяев и колебаниями рыночных цен на труд ¹⁾.

Следовательно, процесс капиталистического производства, рассматриваемый в своей непрерывности, или как воспроиз­водство, производит не только товары, не только прибавочную стоимость, он производит и увековечивает общественное отно­шение между капиталистом и наемным рабочим [стр. 246—253].

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ