Кара Густав ЮНГ, Мишель ФУКО. несомненно предвещали необычную чувствительность»

несомненно предвещали необычную чувствительность». И наконец, де Бурж в своем «Справочнике отца семейства» от 1860 г. советует: «Следите за детьми с колыбели».

Важность, придаваемая этой препубертатной мастурба­ции, как раз и связана со стремлением, в некотором смысле, снять с ребенка или хотя бы с природы ребенка ответствен­ность за этот феномен мастурбации, который в то же время, в другом смысле, делает ребенка ответственным за все, что с ним случится. Так кто же во всем виноват? Виноваты вне­шние обстоятельства, то есть случай. Доктор Симон в 1827 г. в своем «Трактате о гигиене в приложении к подросткам» выражается так: «Зачастую уже в самом нежном возрасте, в четыре-пять лет, а иногда и раньше, детей, вынужденных проводить свое время дома, какой-либо случай или зуд под­талкивает к тому, чтобы потрогать свои половые органы. Возбуждение, вызванное легким прикосновением, влечет за собой прилив крови, нервную эмоцию и моментальное изменение формы органа, а это, в свою очередь, возбуждает любопытство». Как видите, дело в случае, в непреднаме­ренном, подчас механическом жесте, к которому удоволь­ствие не причастно. Психика вмешивается в процесс лишь единожды, и то в качестве любопытства. Однако чаще всего говорят не о случае. Наиболее распространенной причиной мастурбации в текстах этого крестового похода является совращение, совращение взрослым: порок приходит извне. «Разве можно предположить, — пишет Мало в сочинении под названием „Новый Тиссо", — что мастурбатор сам, без всякого посредничества, может сделаться преступником? Нет, идею подобного рода разврата пробуждают в нем пос­торонние советы, намеки, откровения, примеры. Надо было бы иметь совершенно развращенное сердце, чтобы с рожде­ния представлять себе тот противоестественный порок, всю степень чудовищности которого нам и самим трудно оце­нить». Иными словами, природа здесь ни при чем. А приме­ры? Это может быть пример, поданный ребенком постарше, однако чаще всего это непроизвольное и неосторожное пот­ворство со стороны родителей или воспитателей при визи-

тах в туалет — эти «неблагоразумные и распущенные руки», как говорится в одном тексте. Это может быть и, наоборот, намеренное и на сей раз скорее развратное, чем неосторож­ное, возбуждение со стороны, к примеру, кормилицы, жела­ющей успокоить дитя. Это может быть самое обыкновенное совращение со стороны слуг, воспитателей или учителей. Очень быстро, можно сказать, с самого начала, кампания по борьбе с мастурбацией обращается против сексуального развращения детей взрослыми, а еще более, чем взрослыми, повседневным окружением, то есть всеми, кому в ту эпо­ху полагалось находиться в доме. Горничная, гувернантка, воспитатель, дядя и тетя, двоюродные братья и сестры и т.д. — все они вкрадываются между добродетелью родите­лей и природной невинностью ребенка и вводят это изме­рение извращенности. Деланд в 1835 г. пишет: «Особенно опасайтесь домработниц-женщин; [поскольку] малолетних детей оставляют на их попечение, они нередко пользуются детьми в целях компенсации своего вынужденного безбра­чия». Влечение взрослых к детям —вот в чем следует ви­деть источник мастурбации. Андриё приводит пример, ко­торый повторяется во всей литературе этой эпохи, а потому, я думаю, вы позволите мне его процитировать. Опять-таки в истоке этого фундаментального недоверия оказывается преувеличенный, а возможно, и придуманный рассказ; или, точнее говоря, этот пример ясно показывает, каков истин­ный адресат кампании: ее мишень — домашние, домашние во всем расширении этого слова, то есть все промежуточные внутрисемейные персонажи. Итак, одна малолетняя девоч­ка, за которой ухаживала кормилица, стала чахнуть. Роди­тели встревожились. И вот однажды они входят в комнату, где находилась кормилица, и с превеликим ужасом «обнару­живают эту несчастную [речь идет о кормилице. — М. Ф.] изнуренной, застывшей в неподвижности рядом с груд­ным ребенком, который [все еще], в омерзительном и, ра­зумеется, бесплодном сосании, пытается получить пищу, которую могла бы дать ему только грудь!!!». Вот вам бес­спорная внутрисемейная мания. Тут, рядом с ребенком,

ФИЛОСОФСКИЙ БЕСТСЕЛЛЕР

дьявол — дьявол в обличье взрослого, взрослого-посредни­ка, если быть точным. Таким образом, обвинению подвер­гается не ребенок, но промежуточное и вредоносное про­странство дома, причем эта кульпабилизация приводит, в конечном счете, к виновности родителей, так как несчастья происходят именно потому, что родители не хотят брать на себя непосредственную заботу о своих детях. Их безучаст­ность, их невнимательность, их нерадивость и стремление к покою — вот что, по большому счету, выносит на свет де­тская мастурбация. Ведь, в конце концов, им просто надо было быть рядом и смотреть за своим ребенком. Поэтому вполне естественно, что результатом кампании — и это ее третья важная особенность — становится упрек в адрес ро­дителей и отношения родителей к своим детям внутри се­мьи. В кампании, предметом которой является детская мас­турбация, адресатом увещевания или, собственно говоря, даже упрека становятся родители: «Подобные случаи, число которых неуклонно растет, непременно должны, — пишет Мало, — приучить отцов и матерей к [большей] осмотри­тельности». Вина родителей провозглашается в рамках это­го крестового похода устами самих детей, всех этих исто­щенных малолетних мастурбаторов, которые оказались на краю могилы и перед самой смертью в последний раз обра­щаются к своим родителям с такими словами (как один из них, в письме, которое приводит Дуссен-Дюбрей): «Как же они жестокосердны [...] —родители, воспитатели, друзья, которые не предостерегли меня от опасности этого порока». А Розье пишет: «Родители [...], которые с непростительной беспечностью предали своих детей пороку, способному их погубить, должны быть готовы к тому, чтобы однажды ус­лышать отчаянный крик умирающего ребенка, достигше­го последней стадии болезни: „Будь проклят тот, кто меня упустил!"».

Тем же, за что ратуют, — и это четвертая важная особен­ность кампании, — чего требуют, является, если смотреть в глубину, новая организация, новая физика семейного про­странства: устранение всех посредников, по возможности