Ты должен, в настоящем, будущее созерцать.

Действуйте сознательно, обдуманно, выбирайте, думайте о последствиях. Что бы вы ни собирались делать, подумайте о последствиях. Но помните: Пифагор не призывает вас слишком сильно ориентироваться на будущее. Ведь он говорит:

В настоящем, будущее созерцать.

Оставайтесь в настоящем, оставайтесь обращенными в на­стоящее. Не увлекайтесь слишком фантазиями о будущем. Од­нако он говорит, что вам все же не следует совершенно отбро­сить будущее. Оно будет отброшено только тогда, когда вы станете абсолютно бдительным. Следовательно, сейчас вы дол­жны делать одно: оставаться в настоящем — что поможет вам становиться все более и более сознательным, — и думать о последствиях — что сделает вас все менее и менее глупым. И, постепенно, большая разумность рождается этими двумя вещами — пребыванием в настоящем и постоянной целенаправлен­ностью движения, всегда двигаясь с целью, с направлением.

В конце концов, направление и цель — все исчезает. Вот почему св. Франциск называл себя «Божьим дурачком»; Иисус Христос был известным дураком, Рамакришна дурак — но в совершенно противоположном смысле. Они так невинны, они снова — как дети. Они действуют спонтанно, без цели, без мысли о последствиях. Но их сознательность такова, что они не могут ошибиться. У них есть глаза, поэтому им не нужно думать о двери, где находится дверь. Но вы слепы. Если вы не подумаете о двери, вы можете наткнуться на какую-нибудь мебель, на стену; вы можете стукнуться, пораниться.

Не притворяйся, будто знаешь то, чего не знаешь.

Учись: а время и терпение благоволят всему.

Не притворяйся, будто знаешь... пожалуйста, не притворяй­тесь, будто знаете то, чего вы не знаете. Это образ действия посредственного ума; он продолжает притворяться. Он не может признать: Есть кое-что вне моей компетенции, я не знаю. Он продолжает притворяться. Он продолжает вести себя так, как если бы он знал — и именно так он становится все глупее и глупее. Эти претензии не помогут вам стать мудрым. Эти претензии станут помехами для мудрости.

Когда П. Д. Успенский пришел к своему мастеру Гурджиеву в первый раз, Гурджиев посмотрел ему в глаза, и не сказав ни слова, протянул ему лист бумаги, чистый, и велел пройти в соседнюю комнату и написать на одной стороне то, что, по его мнению, он знал, а на другой стороне — то, чего, по его мнению, он не знал. Успенский был слегка озадачен: «Что это за начало?» У него даже не спросили имени, не было формального знаком­ства. Просто дали ему лист бумаги и сказали: «Идите в соседнюю комнату и напишите на одной стороне то, что вы знаете, а на другой стороне — то, чего вы не знаете».

Успенский пошел в комнату. Был холодный вечер, мороз­ный русский вечер, но он начал потеть. Он не мог написать ни единого слова на той стороне, где он должен был написать то, что он знает. Он впервые осознал, что не знает ничего. Он думал о многих вещах — о Боге, истине, любви, жизни, смерти — не то, чтобы он был невеждой. Он уже был очень известным автором; он уже написал свою величайшую книгу, «Терциум органум».

Как раз несколько дней назад я говорил вам, что это третья величайшая книга в мире. Первая — это «Органум» Аристотеля, вторая — «Новум органум» Бэкона, третья — «Терциум органум» Успенского, третий канон мысли. Он уже написал его! Он уже получил мировую известность. Гурджиев был совершенно неиз­вестен; фактически, о Гурджиеве узнали благодаря Успенскому.

Всемирно известный математик, всемирно известный фило­соф, прославленный писатель... он должен был написать тысячи вещей, которые он знает. Он должен был подарить Гурджиеву

Свою великую книгу, «Терциум органум»: «Я знаю все это». А в этой книге он говорит как пророк Упанишад, как провидец. Если вы прочтете эту книгу, вы удивитесь — как человек, который еще не стал просветленным, мог написать такие вещи. Однако их можно написать — нужно только немножко умения.

Но в этот вечер он не смог написать ни единого слова. Он возвратился со слезами на глазах, пал к ногам Гурджиева, отдал ему нетронутую бумагу и сказал: «Я ничего не знаю. Возьмитесь за мое обучение — с самого начала. Начните с азов». Это начало ученичества. Только такой человек может стать учеником, по­скольку он отбросил все предубеждения — а это должно быть очень тяжело для такого знаменитого человека.

Не притворяйся, будто знаешь то, чего не знаешь.

Учись...