Современные проблемы философии человека

Современная философская антропология включает в себя многообразные и противоречивые школы и направления. Оста­новиться на каждом из которых в рамках учебного пособия не представляется возможным. Мы рассмотрим лишь наиболее ак­туальные на сегодняшний день вопросы философии человека.

Проблема антропогенеза

Человек — сложная целостная система, которая в свою оче­редь является компонентом более сложных систем — биологи­ческой и социальной. Это обусловлено тем, что человек являет­ся существом как биологическим, так и социальным. Как же исторически формировался человек как существо биосоциаль­ное? В этом и состоит суть проблемы антропогенеза. При этом термин «проблема» здесь как нельзя более, кстати, ибо перед се­годняшней наукой стоит действительно сложная и актуальная задача, требующая своего решения.

Сразу же оговоримся, что мы оставляем в стороне различ­ного рода мистические и фантастические концепции происхождения человека и будем рассматривать научное решение этого вопроса, опирающееся на современное естествознание. Хотя и в этом случае антропогенез в современной научной кар­тине мира предстает как процесс со многими неизвестными. Это объясняется тем, что, по словам блестящего исследователя «феномена человека» французского философа, биолога, пале­онтолога и антрополога Пьера Тейяра де Шардена, человек яв­ляется «осью и вершиной эволюции» и «расшифровать челове­ка, значит, в сущности, попытаться узнать, как образовался мир и как он должен продолжать образовываться».

До ХБС в. в европейской мысли господствовала теистичес­кая антропологическая концепция, согласно которой мир по­явился в результате акта божественного творения по принци­пу: «И сказал Бог: да будет... и стало... Это же относится и к акту: творения человека: «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему. И сотворил Бог челове­ка по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Быт., 1:26, 27). Согласно этой кон­цепции, мир не имеет развития и истории. Прошлое и будущее точно такие же, как и настоящее. Это полностью относится й к человеку. Мир и человек появились потому, что так сказал Бог — единственная причина их творения. Таким образом, здесь отсутствует главное, что делает теорию научной — объ­яснение естественных причин и закономерностей появления и развития мира и человека.

Интенсивное научное осмысление проблемы антропогенеза началось в XIX в., И главное достижение в этой области было связано с утверждением эволюционной теории. Так, уже в 1795 г. шотландский ученый геолог Джеймс Геттон (Г726— 1797) сформулировал теорию эволюции геологических форма­ций. Он представил геологическую историю Земли как повто­рение циклов разрушения одних континентов и возникнове­ния других, указав при этом на сходство современных и древ­них геологических процессов.

Следом за ним в 1796 г. французский ученый — астроном, математик, физик маркиз Пьер Симон де Лаплас (17 49—1В27) предложил свою космогоническую гипотезу происхождения Солнечной системы (гипотеза Лапласа).

В этом же году дед знаменитого Чарлза Дарвина, англий­ский врач и натуралист Эразм Дарвин (1731—1802) опубликовал теорию эволюции жизни в виде эпической поэмы «Зоономия», в которой в натурфилософской форме развивал представления об эволюции животных под влиянием внешней среды.

Значительный вклад в утверждение эволюционизма внес и предшественник Дарвина французский естествоиспытатель Жан Батист Ламарк (1744—1829). Он создал достаточно це­лостную концепцию эволюции живой природы, согласно кото­рой виды животных и растений постоянно изменяются, услож­няясь в своей организации в результате влияния внешней среды и некоего внутреннего стремления всех организмов, к усовершенствованию. Ламарк провозгласил принцип эволю­ции всеобщим законом живой природы, хотя и не вскрыл под­линных причин эволюции. Одновременно с немецким ученым Г.Р.Травиранусом он ввел термин «биология».

Таковы были естественно-научные предпосылки возникно­вения эволюционной теории английского естествоиспытателя Чарльза Роберта Дарвина (1809—1882), опубликовавшего в 1859 г. свой знаменитый труд «Происхождение видов путем ес­тественного отбора». В нем на основе обобщения результатов собственных наблюдений и достижений биологии и селекцион­ной практики он вскрыл основные факторы и причины эволю­ции органического мира. А в 1871 г. в книге «Происхождение человека и половой отбор» Дарвин выдвинул гипотезу проис­хождения человека от обезьяноподобного предка.

Дарвин преодолел однолинейный детерминизм Ламарка и показал, что эволюция в органическом мире осуществляется в результате трех основных факторов: изменчивости, наследст­венности и естественного отбора. Изменчивость является ос­новой образования новых признаков в строении и функциях организмов. Наследственность закрепляет эти новые призна­ки и особенности. Под воздействием естественного отбора в процессе борьбы за существование устраняются организмы, не способные приспособиться к условиям существования. Благо­даря этому единому процессу организмы в результате эволю­ции накапливают все новые приспособительные признаки. Это и ведет, в конечном счете, к образованию новых видов.

Таким образом, Дарвин установил движущие силы эволюции органического мира и объяснил естественно-научным путем процесс становления и развития биологических видов. Его тео­рия дала причинное объяснение развития видов и тем самым заложила основы научной концепции эволюции. С этих пор стало совершенно ясно, что настоящее состояние биологичес­ких видов, в том числе и человека, обусловлено его прошлым, а будущее основано на настоящем. Он показал, что нет ничего сверхъестественного в происхождении человека.

Но, разработав теорию естественного происхождения чело­века. Дарвин не смог включить в нее влияние социального фак­тора на его развитие. Кроме того, в его теории отсутствует ка­чественное отличие ума человека от животного. Это во многом объясняется тем, что он не затрагивает роли труда в процессе антропогенеза.

На эту роль было обращено внимание в трудовой теории ан­тропогенеза, защитником которой был, в частности, Ф.Эн­гельс. Представители этой теории считали, что труд не отменя­ет действия биологических законов, но он преобразовывает ха­рактер действия естественного отбора, формирует способность становящегося человека Преобразовывать природу по своим собственным меркам, а вместе с тем способствует и формиро­ванию самого человека. Сторонники этой теории именно с тру­довой деятельностью связывают развитие руки, речи, мозга, мышления, сотрудничества людей и сплочения их в социаль­ные коллективы.

Нет сомнения, что Возникновение труда и его развитие действительно оказало огромное влияние на антропосоциогенез. Важным моментом при этом является то, что любой труд связан с изготовлением орудий труда, в которых закрепляются со­циальный опыт человека, его навыки, умения, способ мышле­ния. Кроме того, они же являются и основным способом пере­
дачи этого социального опыта, т.е. лежат в основе новой - со­циальной формы наследования, которую Дарвин не рассматривает.

Таким образом, было показано, что становление человека и общества —это взаимосвязанный процесс, — процесс антропосоциогенеза, и важнейшая роль в нем принадлежит трудовой деятельности. Хотя, как пишет М.И.Урысон, «саматрудовая де­ятельность возникла в результате жесткого естественного от­бора».

Новый аспект критики дарвиновской концепции возник на волне первых успехов генетики, зародившейся на рубеже XX в. Появляется мутационная теория эволюции нидерландского ученого Хуго де Фриза (1848—1935), согласно которой новые виды Возникают скачкообразно, в результате крупных единич­ных мутаций в генном наследственном аппарате (геноме). И это возникновение никак не связано с естественным отбором, о ко­тором писал Дарвин.

Критика дарвинизма с различных точек зрения была широ­ко распространена в биологии до конца 20-х гг., когда произо­шел синтез классического дарвинизма с новейшими достиже­ниями генетики, который получил название синтетической теории эволюции. Большую роль при этом сыграла популяционная генетика. Эта наука, основанная отечественными био­логами С.С.Четвериковым и Н.В.Тимофеевым-Ресовским, изу­чает элементарные эволюционные процессы не в индивидуаль­ном организме, а в популяциях животных и растений. Согласно ей. минимальной единицей эволюции в биосфере является не
особь, как это считается в теории Дарвина, а популяция, сово­купность индивидов одного вида, способных скрещиваться между собой.

Синтетическая теория эволюции (или обновленный дарви­низм) приобрела широкое распространение в мире среди био­логов уже в 40-х гг. Однако в нашей стране нормальное раз­витие эволюционной теории на 10—15 лет было нарушено де­ятельностью небезызвестного Т.Д.Лысенко. И лишь к 70-м гг. эволюционная биология освободилась от пагубного влияния лысенковщины. В западных странах сопротивление дарви­низму и эволюционизму вообще оказывали общественные круги, близкие к церкви. Хотя и по сей день там широко рас­пространен креационизм — точка зрения, согласно которой человек является венцом божественного творения, а не частью природы и продуктом ее развития. И это несмотря на то, что в 1950 г. сам Папа Пий XII в специальной энциклике (посла­нник католикам) «Происхождение человека» согласился с пра­вомочностью эволюционного взгляда на происхождение чело­веческого тела, хотя при этом и подчеркнул, что душа челове­ка создана Богом.

Следует отметить, что споры вокруг эволюционной теории не утихают и сегодня. Так, в последние десятилетия ведется критика самой синтетической теории эволюции. Прежде всего она связана с распространением в биологии различных сальтационистских концепций, утверждающих скачкообразный характер развития жизни, в том числе и антропогенеза. При этом представители современного сальтационизма, используя новейшие достижения молекулярной биологии, биологии раз­вития, палеонтологии и других наук, придают решающее зна­чение в эволюции случайным явлениям. В основных положени­ях это течение близко неокатастрофизму, который также яв­ляется достаточно популярным направлением. Его представи­тели полагают, что основное значение в смене форм жизни на Земле имеют массовые вымирания, обусловленные глобальны­ми катастрофами.

На наш взгляд, указанные подходы достаточно хорошо со­гласуются с теорией самоорганизации систем. В ее основе лежит принцип самоорганизации как движущей силы разви­тия любых открытых неравновесных систем, систем, обмени­вающихся со средой веществом и энергией. В таких системах переход одного качественного состояния в другое происходит как многообразный процесс переводящий открытую неравновесную систему, достигшую своего критического в качественно новое устойчивое состояние с более высоким уровнем сложности и упорядоченности. При этом выбор конечного состояния системы после скачка (флуктуации), согласно этой теории, носит случайный характер. В этом в общих чертах и заключается сущность самоорганизации рассматриваемых систем. К ним относятся и все биологические системы, включая человека. Разработка теории самоорганизации началась
сравнительно недавно и связана прежде всего с таким направлением в науке, как синергетика. С теорией самоорганизации согласуется и эволюционная концепция антропогенеза Пьера Тейяра де Шардена. Свою теорию он изложил в знаменитой работе «Феномен человека»:
С его точки зрения, переход к «феномену человека» осуществляется не через морфологические изменения и не посредством естественного отбора, как у Дарвина, а определяется внутренними силами самого организма будущего Homo sapiens. Находка синантропа, одним из открывателей которого был сам Тейяр де Шарден, позволила заполнить важнейший пробел в ряду антропогенеза и показать, каким путем шло развитие от предчеловека к «человеку разумному»: увеличение и усложнение Мозга, выпрямление лба. овладение огнем и орудия- щ
ми деятельности.

По мнению Тейяра де Шардена, появление Homo sapiens — это скачок в антропогенезе. «Человек, — пишет он, вошел бесшумно... Он шел столь тихо, что, когда мы начинаем его
замечать, по нестираемым следам каменных орудий, выдающих его присутствие, он уже покрывает весь Старый Свет от Мыса Доброй Надежды до Пекина. Безусловно, он уже говорит и живет группами. Он уже добывает огонь». При этом весьма характерный вывод, который делает автор, заключается в том что появление человека — процесс коллективный и
«первым человеком» является и может быть только множество людей». В этой связи следует особо отметить, что заслуга Тейяра де Шардена состоит не только в том что он как один открывателей синантропа, помог замкнуть цепь наших представлений об антропогенезе, найдя критическое недостающее звено в этой цепи между обезьяночеловеком и неандертальцем. Его заслуга состоит также в том, что он в рамках эволюционной концеп­ции обосновал единство биологической и социальной природы человека. Бели представить ближайший к Homo sapiens ряд в общей цепи антропогенеза, то, с точки зрения Тейяра, он будет иметь следующий вид: австралопитек — питекан­троп— синантроп — Homo sapiens.

Если же проследить всю цепочку предшественников современого человека, то, с точки зрения сегодняшнего естество­знания, она будет выглядеть следующим образом. Самый древний известный науке предок человека и высших обезь­ян — рамапитек — жил на территории от Индии до Африки около 14 млн. лет назад. Примерно 10 млн. лет назад от него отделился предок орангутана — сивапитек, который остался в Азии. Общий же предок гориллы, шимпанзе и человека, по-видимому, обосновался в Африке. Именно там обнаружены древнейшие орудия труда (примерно 2,5 млн. лет назад) и древнейшие остатки жилищ (1,75 млн. лет). В Африке же най­дены и останки человека умелого — зинджантропа, жившего 2 млн. лет назад. Он обладал уже такими чисто человеческими признаками, как прямохождение и заметная развитость кисти руки. При этом название «умелый» ему дано за умение изго­товлять и применять первобытные каменные орудия труда. От человека умелого прослеживается связь и с древнейшим чело­векообразным существом — австралопитеком, обитавшим также в Африке от 4 до 2 млн. лет назад. Далее развитие со­временного человека прослеживается уже более определенно: питекантроп (обитавший во временных рамках 1,9— 0,65 млн. лет назад), синантроп(4О0 тыс. лет назад), неандерталец (ранняя форма Homo sapiens), появившийся, по разным данным, от 30 до 40 тыс. лет назад.

Особо необходимо отметить, что антропогенез не следует представлять в виде линейного процесса. В органической жизни (как, впрочем, и в социальной), видимо, вообще вряд ли можно говорить о строго линейном процессе развития и моно­факторной детерминации эволюции. В этой связи следует при­слушаться к мнению Р. Левонтина, концепция которого к тому же хорошо согласуется с теорией самоорганизации. «Все по­пытки доказать, — пишет он, — что тот или иной ископаемый вид является нашим прямым прародителем, отражает устарев­шее представление об эволюции как о строго линейном процес­се и о том, что все ископаемые формы должны составлять

некую единую последовательность, соединяющую прошлое настоящим».

На рисунке, взятом из работы того же автора2, изображен типичное высоко разветвленное дерево эволюции, показывающее, что в более раннее время существовало одновременно множество родственных видов, большинство из которых вы мерло. Говоря о нелинейности процесса антропогенеза, следует также иметь в виду (и это хорошо видно на рисунке), что эволюция осуществляется в процессе постоянного возникновение новых ответвлений, большинство из которых очень быстро исчезает. И в каждый период времени существует множество параллельных эволюционных линий, происходящих от общего предка. По мнению Левонтина, из них только одна может был представлена в отдаленном будущем, а все остальные исчез нут. При этом основная проблема в воссоздании эволюции человека состоит в том, что у нас нет близких родственником среди живущих ныне видов. Наши ближайшие, хотя и не очень близкие, ныне живущие родственники — шимпанзе и горилл; были связаны с нами общим предком не менее чем 7 млн. лет назад.

Такова общая теоретическая ситуация разработки пробле­мы антропогенеза на сегодняшний день. Не все в ней до конца выяснено и объяснено, не во всем ученые согласны между собой. И в этом нет ничего удивительного, ибо мы имеем дело с венцом творения природы — человеком. Для, нас при этом важно подчеркнуть, что в науке сегодня можно считать дока­занным тот факт, что человек — это продукт естественного развития самой природы. Своими корнями он уходит в биосфе­ру Земли и является ее законнорожденным дитем.

2. Сущность и существование

Проблема сущности человека находится в центре философ­ского учения о человеке. Это объясняется тем, что раскрытие сущности входит в само определение любого предмета и без этого вообще невозможно вести разговор о его функциях, зна­чении, существовании и т.д. Философы усматривали отличие человека от животного и объясняли его сущность, используя различные специфические качества человека. Действительно, человека можно отличать от животного и по плоским ногтям, и по улыбке, и по уму, и по религии и т.д. и т.п. При этом нельзя не заметить, что в данном случае сущность человека пытаются определить, исходя не из самого человека, а апеллируя к тем признакам, которые отличают его от ближайшего вида, как бы со стороны. Однако с методологической точки зрения такой прием оказывается не совсем правомерным, ибо сущность лю­бого предмета определяется прежде всего имманентным спосо­бом бытия самого этого предмета, внутренними законами его собственного существования. К тому же не все отличительные признаки человека являются существенными.

Такой субстанцией, лежащей в основе исторического бытия и развития человека и составляющей его сущность, как свиде­тельствует современная наука, является трудовая деятель­ность, осуществляемая всегда в рамках общественного произ­водства. Человек не .может производить и заниматься трудовой деятельностью не вступая прямо или опосредованно в общест­венные отношения, совокупность которых и образует общест­во. С развитием общественного производства и трудовой дея­тельности развиваются и общественные отношения людей. В той степени, в какой индивид аккумулирует, осваивает и реа­лизует всю совокупность общественных отношений, происхо­дит и его собственное развитие. Поэтому Маркс имел полное основание, критикуя Фейербаха за абстрактное понимание чело­века, сказать, что «сущность человека не есть абстракт, прису­щий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений».

При этом подчеркнем, что речь идёт именно о всей совокуп­ности общественных отношений: материальных и идеальных (идеологических), настоящих и прошлых. Это положение имеет важное методологическое значение, ибо из него следует, что человека надо понимать не вульгарно-материалистически, не идеалистически, не дуалистически, а диалектически. Другими словами, его нельзя сводить лишь к «экономическому человеку», или только к «человеку разумному», или к «человеку играющему» и т. д. Человек есть существо и производящее, и разумное, и куль­турное, и нравственное, и политическое, и т.д. одновременно. Он аккумулирует в себе в большей или меньшей степени весь спектр общественных отношений и таким образом реализует свою социальную сущность. Другой аспект этого вопроса состо­ит в том, что человек — это дитя человеческой истории. Совре­менный человек не взялся «ниоткуда», он есть результат разви­тия общественно-исторического процесса. Иными словами, речь идет о единстве человека и человеческого рода.

Однако человек не только результат общества и обществен­ных отношений, он в свою очередь и творец их. Таким образом, он оказывается в одно и то же время и объектом и субъектом общественных отношений. В человеке реализуется единство, тождество субъекта и объекта. Существует диалектическое взаимодействие между человеком и обществом: человек — это микрообщество, проявление общества на микроуровне, а об­щество — это «сам человек в его общественных отношениях».

Таким образом, можно говорить о социально-деятельностной сущности человека. Вне деятельности, социальных отно­шений и общения (как формы их реализации) человек просто не может стать человеком. И здесь Аристотель был совершенно прав, отмечая, что существо, не способное вступать в обще­ние, — или животное, или бог.

Но человек несводим к своей сущности. В своем реальном проявлении она обнаруживается в его существовании. И если сущность человека — это общая характеристика рода человек, то существование каждого индивида всегда индивидуально в своем конкретно-эмпирическом выражении и не исчерпывает­ся сущностью. Человеческое существование есть бытие инди­вида как целостного существа во всем многообразии форм, видов и свойств его проявления. Эта целостность выражается, в первую очередь, в том, что человек есть единство трех основ­ных начал — биологического, социального и психического, это, таким образом, биопсихосоциальный феномен. Уничтожив один из этих факторов, мы уничтожим самого человека. Поэто­му и развитие способностей человека и его целостное форми­рование всегда связано с этими основными факторами: при­родными задатками, социальной средой и внутренним Я (волей, стремлениями, интересами и т.д.).

Проблема человеческого существования имеет не менее важное значение чем проблема сущности человека. Свое наи­более полное выражение она нашла в философии существова­ния, или экзистенциализме. Человеческое существование трактуется здесь как человеческое бытие, соотнесенное с трансценденцией, выходом человека за рамки индивидуально-реального, посюстороннего мира. Конечность существования человека задана и обнаруживается уже в том, что его сущест­вование рассматривается под углом зрения конечности, смерт­ности.

Отсюда существование — это всегда индивидуальное суще­ствование. Это существование, в котором хотя и живут вместе, но умирают в одиночку. Поэтому в экзистенциализме индивид, и общество рассматриваются как противоположные образова­ния, находящиеся в достоянном и непримиримом конфликте. Индивид — это личность, общество — это безличность. Под­линное существование связывается с индивидуальным бытием личности, ее свободой и стремлением, к трансценденции. Не­подлинное существование — это бытие в обществе, стремление утвердиться в нем и принять его законы. Социальная сущность человека и его подлинное существование оказываются несо­вместимыми. С точки зрения их соотношения «существование предшествует сущности» (Ж.П. Сартр). И лишь перед лицом смерти в «пограничной ситуации» обнаруживается, что в жизни человека подлинно, а что нет.

Трудно согласиться с утверждением представителей экзис­тенциализма, что существование предшествует сущности, ввиду того, что якобы сам по себе «человек — это ничто» и полная внутренняя свобода. На самом деле человек — это всегда уже и «нечто», с одной стороны, а с другой — он всегда развивается в определенной социальной среде, которая накладывает на него свой отпечаток и свои ограничения. Поэтому само индивидуальное существование человека Невозможно вне этой необходимости, вне системы общественных отношений,
составляющих его сущность. Вместе с тем и его сущность не возможна вне его существования. Следовательно, необходимо вести речь не о том, что чему предшествует, а о диалектике, о неразрывной связи и единстве сущности и существования че­ловека. Его сущность формируется в процессе существования и постоянно присутствует в нем, а потому само существование всегда существенно. Это осознал уже один из видных предста­вителей экзистенциализма А. Камю в «Бунтующем человеке», отвергнув сартровский тезис. Сущность, по нему, с самого на­чала присутствует в становящемся существовании в качестве «семени», а не в качестве неизвестно откуда взявшегося