Послание и его изложение 7 страница

Рассмотрим второй пример. Это Послание к Евреям, 5-я глава, начиная с 11-го стиха. Автор называет нашего Господа «Первосвященником по чину Мелхиседека» и далее продолжает:

«О сем надлежало бы нам говорить много; ж> трудно истолковать, потому что вы сделались неспособны слушать. Ибо, судя по времени, вам надлежало быть учителями; но вас снова нужно учить первым началам слова Божия, и для вас нужно молоко, а не твердая пища. Всякий, питаемый молоком, несведущ в слове правды, потому что он младенец; твердая же пища свойственна совершенным, у которых чувства навыком приучены к различению добра и зла».

Как мы видим, речь идет о том же самом. Павел желает преподать евреям учение о нашем Господе как о великом Первосвященнике, но чувствует, что не может этого сделать, ибо они не способны воспринять данное учение.

Несомненно, это важный момент. Любой учитель в первую очередь должен оценить способности своих слушателей, учеников, студентов и т.д. Таково основное правило, и проповеднику всегда следует иметь его в виду. Мы нуждаемся в постоянном напоминании об этом. Особенно это касается молодых проповедников, которым свойственно идеализировать людей, а не воспринимать их такими, какие они есть на самом деле. И это почти неизбежно. Они читают биографии великих проповедников или, возможно, труды пуритан, и в результате в их воображении рождается некая идеальная модель проповедования. Затем они пытаются применить эту модель на практике, забывая о том, что проповеди пуритан, длящиеся порой по три часа, слушали подготовленные люди. Мне кажется, они просто упускают из виду, что наиболее доступные нам труды пуритан были написаны примерно в середине семнадцатого века, когда пуританство существовало уже примерно сто лет. Слушатели пуритан были людьми обученными и способными вникать в подробные рассуждения и длинные толкования. Если современный молодой проповедник не поймет этого и будет, подобно пуританам, проповедовать по два-три часа, то к концу проповеди в зале не останется ни одного человека. Чрезвычайно важно учитывать особенности аудитории.

Позвольте мне рассказать недавний случай, который кому-то может показаться неправдоподобным. Каждую неделю в одной лондонской церкви проводились собрания для малоимущих женщин. Эти собрания на протяжении многих лет приносили немалую пользу и изначально имели евангелизационный характер. На них приглашали выступать разных проповедников. В большинстве своем слушателями были бедные женщины пожилого возраста, так как более молодые занимались работой и домашним хозяйством. Одним словом, каждую неделю собиралось около сорока-пятидесяти женщин. Становилось все труднее и труднее находить проповедников, но желающих помочь было много. На одном из таких собраний проповедовал молодой специалист, член церкви. Он говорил пожилым слушательницам о Троице! Представьте всю нелепость ситуации. Перед ними стоял интеллигентный, образованный юноша, который, казалось, хорошо понимал, что от него требуется. Но он явно не обдумал свое выступление. Возможно, он находился под впечатлением прочитанной накануне статьи или книги о Троице. Как бы там ни было, но его проповедь оказалась абсолютно бесполезной. Согласно учению апостола Павла, «твердую пищу» не дают «младенцам»; их питают молоком. Мы находим этот принцип в Послании к Евреям.

Но я хочу кое-что добавить. Проповедник должен знать свою поместную церковь и быть уверенным, что видит ее в истинном свете. Нужно ли об этом лишний раз напоминать? Ошибка возможна как со стороны проповедника, так и со стороны аудитории. Проповедник может неправильно оценить слушателей, а слушатели могут неправильно оценить себя. Думаю, обе ошибки встречаются довольно часто, и этим объясняется наше сегодняшнее положение.

Главное заблуждение проповедника заключается в уверенности, что человек, считающий себя христианином и являющийся членом церкви, действительно обращен. На мой взгляд, это заблуждение относится к разряду наиболее опасных и, без сомнения, самых распространенных. Из него вытекает, что принадлежность к поместной церкви автоматически делает человека христианином. Опасность этого заблуждения заключается в том, что оно ориентирует проповедника только на верующих людей. Его проповеди всегда будут поучительными, но, скорее всего, лишенными элемента благовестия.

Это очень большое и серьезное заблуждение. Я объясню, что дает мне право так говорить. Начну со своего личного опыта. На протяжении многих лет я считал себя христианином, тогда как на самом деле им не был. Только спустя многие годы я осознал свое истинное положение. Я был членом церкви, регулярно посещал собрания, однако все мои знакомые, в том числе и большинство проповедников, заблуждались в отношении меня. Я сам не знал правды о себе и крайне нуждался в проповеди, которая бы обличила меня во грехе, заставила понять мою насущную нужду, привела к искреннему покаянию и рассказала о духовном возрождении. Однако проповеди, которые читались в нашей церкви, были рассчитаны на то, что все мы христиане, иначе бы мы здесь не сидели. На мой взгляд, в этом заключается одна из главных ошибок Церкви, особенно современной.

Как проповеднику и пастору, мне многократно приходилось сталкиваться с данной проблемой. Зачастую я могу с абсолютной точностью предугадать ход бесед с людьми, приходящими ко мне в молитвенную комнату обсудить вопрос о принятии их в члены церкви. Я спрашиваю их, почему они желают присоединиться к церкви, что они переживают и так далее. На протяжении более тридцати лет я слышу почти одну и ту же историю. Эти люди, как правило студенты старших курсов или выпускники, прибыли из своих поместных церквей в церковь лондонского университета с твердой уверенностью, что они — христиане. Перед отъездом они либо сами поинтересовались в своей поместной церкви, куда им следует ходить по воскресеньям, либо церковь просто направила их к нам. Прослушав мои проповеди, особенно воскресные, они обнаружили, что никогда не были христианами и жили с ложными убеждениями. Я уже говорил, что мои проповеди носят евангелизационный характер. Некоторые собеседники честно признались, что поначалу они их раздражали и вызывали возмущение. Но позднее молодые люди начали осознавать, что это правда, горькая правда. Так продолжалось несколько месяцев, и все это время они испытывали раскаяние и очень тревожились о своих душах. Помня о своем заблуждении, они боялись повторить ту же ошибку. Но в конечном итоге эти молодые люди ясно увидели истину, испытали ее силу и стали искренними христианами. Я очень часто в своем служении сталкивался с подобными ситуациями. Опыт показывает, что считать христианами всех, кто регулярно посещает собрания, — абсолютное и опаснейшее заблуждение.

Позвольте рассказать еще один, более поразительный, случай. Я хочу, чтобы вы поняли этот важный момент. В 1932 году я имел честь и удовольствие проповедовать девять воскресений подряд в Канаде, в городе Торонто. Хорошо помню, как в первое воскресенье меня тепло поприветствовал служитель церкви, который, хоть и был в отпуске, не выезжал из города. Он представил меня, и я счел целесообразным в ответ на приветствие рассказать собравшимся о своем методе проповедования и сообщить, что мои воскресные утренние проповеди обычно рассчитаны на верующих людей, а вечерние — на неверующих, которых бывает немало среди присутствующих. Я сказал это без всякой задней мысли, как бы между прочим.

Утреннее собрание закончилось, и служитель попросил меня постоять с ним на выходе, чтобы поприветствовать людей. Я согласился. Мы успели пожать руки нескольким прихожанам, как он вдруг прошептал мне: «Видите вон ту пожилую женщину, которая медленно направляется к нам? Она — самый важный член нашей церкви. Она очень богата и больше всех жертвует». Другими словами, он намекал, что мне нужно пустить в ход все свое обаяние. Дальнейшие объяснения были излишни. Итак, пожилая женщина подошла, мы заговорили с ней, и я никогда не забуду того, что произошло дальше. Для меня это был хороший урок, который я буду помнить всю жизнь. Старушка сказала: «Правильно ли я поняла, что ваши вечерние проповеди рассчитаны на неверующих слушателей, а утренние — на верующих?». «Да», — ответил я. «Что ж, — продолжала она, — выслушав вас сегодня утром, я решила прийти вечером». Она никогда не посещала вечерние собрания, а приходила только утром — и вдруг такое решение. Трудно описать всю неловкость сложившейся ситуации. Мой коллега служитель, кажется, горько пожалел, что пригласил меня встать за свою кафедру. Он подумал, что я подрываю его авторитет. Но пожилая женщина действительно пришла в тот воскресный вечер и в дальнейшем стала приходить на все мои воскресные проповеди. Я посетил ее дома, и в беседе обнаружилось, что духовное состояние этой женщины было весьма неутешительным и что она не осознавала своего бедственного положения. По натуре она была прекраснейшим и добрейшим человеком и вела образцовый образ жизни. Все — не только служитель, но и рядовые члены церкви — считали ее настоящей христианкой, но они ошибались. Повторяю, считать людей христианами только на основании того, что они являются членами церкви и регулярно посещают собрания, — одно из опаснейших заблуждений, и, думаю, именно оно, главным образом, определяет нынешнее состояние Церкви. Поэтому мы должны быть очень осмотрительными в данном вопросе.

То же самое относится и к слушателям. Они также склонны впадать в подобное заблуждение. Считая себя христианами, они не желают соглашаться с проповедью, которая обличает их, хотя они больше всего нуждаются в истине. И вновь здесь будет уместен пример из практики. Я знал одну женщину, которая ушла из церкви потому, что новый служитель проповедовал не так, как ей хотелось бы. Вот что она сказала: «Он проповедует так, словно мы грешники». Для нее это было ужасно. Ее заставили почувствовать дискомфорт, заглянуть в свое сердце и увидеть себя в неприглядном свете, и ей это не понравилось. Она посещала церковь почти тридцать лет, но, соприкоснувшись с Истиной, отвергла ее. Ей нравилось слушать библейские обзоры и проповеди для верующих, основанные на Священном Писании. Они ни к чему ее не обязывали, не причиняли ей беспокойства и не обличали. Она получала удовольствие, слушая их, но когда проповеди коснулись ее лично, ей это не понравилось. Подобное отношение весьма распространено, поэтому нам нужно очень осмотрительно подходить к вопросу оценки.

Помню, однажды я получил письмо из Лондона от одного из ведущих руководителей объединения евангельских христиан. Его имя было мне хорошо знакомо, но мы никогда не встречались. Он написал мне, что в прошлое воскресенье побывал в нашей церкви на вечернем собрании и сделал удивительное открытие. Оказывается, христианин, обладающий опытом и положением, может извлечь пользу из служения, которое носит явно евангелизационный характер. Он признался, что всю свою жизнь считал это невозможным, и думал, что только молитва за необращенных оправдывает его присутствие на воскресном вечернем собрании. Этот служитель не надеялся извлечь из вечернего богослужения хоть какую-то личную пользу, так как считал себя достаточно просвещенным и опытным. Но к своему великому удивлению он обнаружил, что проповедь тронула его, увлекла и заставила задуматься. Он почувствовал это впервые в жизни и подумал, что должен известить меня о таком открытии.

Это, без сомнения, очень серьезный вопрос, так как он касается духовного состояния служителей. Чем же объяснить только что рассмотренное заблуждение? Мне кажется, оно возникает по причине того, что многие христиане, принявшие учение Священного Писания разумом, никогда в своей жизни не испытывали силу Слова. Они всегда ограничивались теоретическим учением и никогда не испытывали эту силу в действии. Поэтому в их жизни не было искреннего покаяния. Возможно, они испытали какое-то сожаление по поводу греха, но это могло быть вовсе не покаяние. Именно этим, как правило, объясняется их состояние. Истинный верующий всегда ощущает силу Слова Божьего, которое обличает его. С одной стороны, вера дается раз и навсегда, с другой стороны — нет. Если человек, называющий себя христианином, может слушать истинную евангельскую проповедь и при этом не испытывать чувства вины, не осознавать своей греховности и не радоваться спасению, то что-то с ним не так. Автор письма уразумел эту истину. Его сердце оказалось более здравым, чем разум и чем принятое им учение.

Если человек способен слушать такую проповедь и оставаться при этом равнодушным, я позволю себе усомниться в том, что он — христианин. Разве может истинно верующий человек слушать о безмерной опасности греха и славе Евангелия, не испытывая при этом двух разных чувств. Что это за чувства? С одной стороны, зная об испорченности человеческого сердца, он испытывает тревогу по поводу своего духовного состояния; с другой стороны, он ощущает радость, источником которой является славное Евангелие, указывающее путь спасения. Многие люди по окончании собрания подходили ко мне и говорили примерно следующее: «Знаете, если бы я не обратился раньше, я бы наверняка обратился сегодня вечером». Мне всегда приятно слышать такие слова. Это значит, что люди вновь почувствовали силу Евангелия, осознали свое истинное положение и еще раз пережили обращение. Если человек утверждает, что он христианин, но при этом не испытывает на себе силу славного Евангелия, в какой бы форме оно ни излагалось, то у него серьезные проблемы. Я в этом убежден. Другими словами, проповедникам следует быть очень осмотрительными, чтобы не оказаться виновными в слишком категоричных суждениях и оценках, таких, как: «Это христиане, поэтому…». Нужно трезво относиться к высказываниям типа: «Во время евангелизационного собрания мы приняли решение стать христианами, и теперь нам необходимы только учение и назидание». Я протестую против такой позиции и призываю служителей всех церквей каждую неделю проводить одно евангелизационное собрание. Мне кажется целесообразным сделать это абсолютным правилом, так как данная проблема является сегодня главной проблемой всех церквей в мире.

Я никогда не забуду слова, которые мне сказал много лет назад один старик. Мы с ним обсуждали проблему упадка духовности, наблюдаемого, в частности, в церквах Уэльса. Больше всего мы говорили о пресвитерианской церкви, возникшей в восемнадцатом веке в результате евангельского пробуждения, а именно о кальвинистской методистской церкви. Я читал об этом великом и славном периоде в истории и поэтому спросил: «Когда же начался такой упадок духовности? Что послужило тому причиной? Как вообще это могло случиться, ведь ему предшествовало сильнейшее духовное пробуждение?» Он ответил: «У меня нет сомнений в том, что это случилось сразу же после возрождения 1859 года». «Но как это произошло?» — настаивал я. «А вот как, — начал объяснять он. — Волна возрождения оказалась такой сильной, что захлестнула почти всех. До этого существовала четкая грань между Церковью и миром. Критерии, по которым принимали в члены церкви, были очень строгими, поэтому до 1859 года многие люди посещали общие собрания лишь в качестве слушателей и приближенных».

Это очень интересный и важный момент. Сегодня такое редко встречается в Церкви, но примерно до середины прошлого столетия большинство неепископальных церквей включали в свои ряды наряду с членами слушателей и приближенных. Перемена произошла отчасти в результате великого духовного пробуждения и возрастающей тенденции считать христианами детей членов церкви, принявших водное крещение. В результате проповедники стали считать христианами всех слушателей и прекратили заниматься благовестием. Евангелизационные собрания, как правило, не проводились вообще. Проповеди носили исключительно назидательный характер. В результате выросло целое поколение номинальных христиан, которые никогда не испытывали силы Евангелия и никогда не обличались во грехах. Как я уже говорил, я сам принадлежу к этому поколению — второму после возрождения 1859 года. Только с годами мне открылось, что в действительности я никогда не слышал истинно обличающей евангельской проповеди. Меня приняли в церковь потому, что я смог правильно ответить на все заданные мне вопросы. При этом никто из служителей не интересовался тем, какой образ жизни я веду. На мой взгляд, тенденция считать людей христианами только потому, что они ходят в церковь, или потому, что они родились в христианских семьях, заслуживает самого строгого порицания. С другой стороны, проповедник испытывает счастливые минуты, когда на его глазах верующие люди переживают истинное обращение. Ничто иное так не обновляет жизнь церкви.

Я убежден, что все люди, посещающие церковь, должны чувствовать на себе силу Евангелия. Оно затрагивает не только разум человека, но и его сердце. Если наши проповеди будут исключительно нравоучительными или назидательными, это породит черствость, равнодушие, а также, весьма вероятно, грубость и самодовольство среди членов церкви. Я не знаю более быстрого способа вырастить поколение фарисеев, чем этот. Результат может оказаться плачевным: люди будут посещать только утренние воскресные собрания и считать, что этого вполне достаточно. Не случайно таких прихожан называют «разовиками».

Это действительно очень печальное явление, и его главная причина заключается, на мой взгляд, в том, что проповедник и его слушатели считают себя истинными христианами. Удостоверять или доказывать это с кафедры считается излишним. Поэтому я снова хочу напомнить о необходимости проведения еженедельных служений, имеющих выраженный евангелизационный характер.

Безусловно, проповедник должен говорит о их важности, иначе многие из его слушателей будут уверены в том, что с ними и все в порядке и они не нуждаются в евангелизационных богослужениях.

Мне кажется, что именно в этом заключается трагедия современной Церкви. Что нужно говорить таким людям? Их необходимо убедить посещать каждое церковное собрание. Подчеркиваю — каждое. Для чего? Прежде всего для того, чтобы не пропустить чего-либо важного. Я часто привожу этот довод, и люди признают его справедливым.

В связи с этим снова напрашивается вопрос: что такое проповедование? И я снова хочу подчеркнуть, что оно не может существовать без силы Духа. В дальнейшем я буду говорить об этом более подробно. Очень важно всегда помнить, что невозможно предвидеть весь ход собрания. Если же проповедник всегда точно знает, как оно пройдет, думаю, ему вообще не следует выходить на кафедру. Все торжество служения в том и заключается, что оно непредсказуемо. Нельзя предвидеть действие Духа. Этим проповедь и отличается от лекции. Читая лекцию, вы предвидите реакцию аудитории и можете управлять ею, чего нельзя сказать о проповеди. Совершенно неожиданно Дух Божий может сойти на присутствующих, и они ощутят Его прикосновение. Это самое замечательное переживание! Поэтому я хочу предупредить так называемых «разовиков»: если вы не будете посещать каждое служение, то однажды люди расскажут вам об удивительном событии, происшедшем на воскресном вечернем или утреннем собрании во время вашего отсутствия. Таким образом, мы должны поддерживать в людях этот дух ожидания и напоминать им об опасности пропустить чудесные «времена отрады от лица Господа» (Д. Ап. 3:20).

Напрашивается вопрос: а разве может истинный христианин не стремиться посещать служения? Это совершенно неестественно и явно противоречит Писанию. Обратите внимание, как псалмопевец в 83-м Псалме выражает свою тоску по Богу: «Как вожделенны жилища Твои, Господи сил! Истомилась душа моя, желая во дворы Господни; сердце мое и плоть моя восторгаются к Богу живому». Затем он размышляет о людях, у которых есть эта привилегия: «Блаженны живущие в доме Твоем: они непрестанно будут восхвалять Тебя». Он завидует им, потому что не может быть с ними. Ничто не сравнится с пребыванием в доме Божьем. «…Один день во дворах Твоих лучше тысячи». Это чувство, несомненно, должно быть знакомо каждому истинному христианину. Если человек утверждает, что он христианин, но при этом томится на церковном служении, значит, с его духовным состоянием что-то не в порядке.

Давайте посмотрим на этот вопрос с другой стороны. Из разных источников я узнаю, что в поместных церквах все чаще указывают проповеднику, сколько времени должна длиться его проповедь. Многие молодые проповедники рассказывали мне, что, когда они приезжали проповедовать в какую-нибудь церковь, им сразу же вручали подробное расписание собрания. К примеру: 11.00 — начало собрания; 12.00 — заключительная молитва. А поскольку порядок собрания предусматривает чтение одного или двух отрывков из Писания, несколько публичных молитв, исполнение трех-четырех гимнов, обращение к детям, хоровое или сольное пение, объявления и сбор пожертвований, то на проповедь, разумеется, остается очень мало времени.

Но разве это правильно? Все ли в порядке с такими людьми? Обратите внимание на то, с каким увлечением они смотрят спектакль или какую-нибудь телевизионную программу. Они готовы сидеть у телевизора часами. То же самое можно сказать о футбольном или бейсбольном матче и о любом интересном мероприятии. Людям хотелось бы как можно дольше продлить удовольствие. Но почему же у них совершенно иное отношение к служению? Почему в христианской жизни не происходит то же самое? Это очень серьезный вопрос. Я вновь подчеркиваю, что, вероятно, такие люди считают себя христианами только потому, что они посещают собрания. На мой взгляд, тенденция к сокращению проповедей так или иначе свидетельствует об ошибочном понимании христианства и о недостатке духовности. Мне хотелось бы затронуть еще одну проблему — безразличие слушателей. У проповедника часто складывается впечатление, что ему позволили проповедовать только при условии, что проповедь будет короткой. А некоторым людям в буквальном смысле требуется сделать над собой усилие, чтобы не покинуть собрание раньше времени.

Я вспоминаю, как один из моих предшественников в Вестминстерской часовне, уже известный вам Джон А. Хаттон, часто рассказывал по этому поводу очень забавную историю. Он знал о моем убеждении, что от проповедника зависит состояние членов церкви и что хорошая проповедь порождает хороших слушателей. Однажды, объявив тему своей проповеди, он увидел, как мужчина, сидящий в дальнем углу, устраивается поудобнее и кладет ноги прямо на скамейку, явно намереваясь вздремнуть. Джон Хаттон не мог отнестись к этому равнодушно и, глядя прямо на мужчину, произнес: «Мистер, я вас не знаю, но, кем бы вы ни были, думаю, вы не совсем справедливы. Если вы уснете под конец моей проповеди, что ж, тогда это будет моя вина, но ведь вы даже не даете мне шанса. Вы начали укладываться спать, когда я только объявил тему. Вы несправедливы».

К сожалению, многие члены поместных церквей приходят на богослужение с такими мыслями и с таким отношением. В течение последнего года, пока восстанавливалось мое здоровье, я посещал многие церкви. Обычно я садился сзади, и мне часто казалось, что некоторые люди приходят в церковь с единственной мыслью, которая ни на минуту их не оставляет, — поскорее отправиться домой! Зачем они вообще приходят? Думаю, этот вопрос требует осмысления. Почему они так нетерпеливо ожидают окончания собрания и особенно проповеди? Вывод только один. Эти люди нуждаются в смирении. Им не хватает духовности, духовного мышления и духовного понимания.

Это очень важный вопрос. Вспомните, что говорится о первых христианах во 2-й главе Деяний. Здесь мы находим образец для подражания: «И они постоянно пребывали в учении Апостолов, в общении и преломлении хлеба и в молитвах… И каждый день [!] единодушно пребывали в храме и, преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца, хваля Бога и находясь в любви у всего народа. Господь же ежедневно прилагал спасаемых к Церкви».

Первые христиане каждый день, а не только по воскресениям, собирались, чтобы послушать проповедь, учение и наставления. Они не стремились как можно скорее уйти домой, не надеялись, что собрание будет коротким, не досадовали на проповедника, если оно затягивалось. Каждый день! Для них общение было желанным, и они ставили его превыше всего. Такое отношение, конечно же, присуще всем истинным христианам. Апостол Пётр говорит об этом так: «Как новорожденные младенцы, возлюбите чистое словесное молоко, дабы от него возрасти вам во спасение» (1 Петр. 2:2). Новорожденный младенец во Христе действительно любит чистое словесное молоко. А если не так, то это свидетельствует о том, что он болен, что у него неправильное развитие и что он нуждается в медицинской помощи. Человеку необходима пища. Людям же, считающим себя христианами, но не желающим слушать Слово Божье, не получающим от него удовольствия и огромной радости, думаю, следует задать вопрос: являются ли они теми, за кого себя выдают? Нежелание принимать духовную пищу противоречит природе христианина. Оно не соответствуют тому образцу, который мы находим в Новом Завете. Первые христиане ликовали и торжествовали, слушая Слово. Они не посещали свои собрания просто по привычке, по традиции или из чувства долга и не думали про себя: «Вот я и сходил на собрание, выполнил свой долг, а теперь можно заняться своими делами: написать письма родственникам, почитать книгу — одним словом, я могу делать то, что мне нравится». Мы видим совершенно иную картину. Первые христиане не могли насытиться Словом!

Проповедникам Нового Завета, апостолам, не нужно было ходить по домам и уговаривать людей прийти на богослужение. Напротив, они уговаривали их расходиться по домам. Люди желали все свое время проводить в общении, и чем больше они получали, тем большего им хотелось. Каждый день! Постоянно! И это было характерной чертой Церкви во все периоды реформации и возрождения. Жан Кальвин каждый день читал проповеди в Женеве. Каждый день! И люди жаждали слушать его. То же самое можно сказать и о Мартине Лютере. Такая жажда всегда отличала истинную Церковь. Я убежден, что в наше время люди не посещают места поклонения из-за ошибочных взглядов, отрицательно сказывающихся и на проповедовании. Либо с проповедованием не все в порядке, либо с его восприятием, либо, что наиболее вероятно, и с тем и с другим.

Мне хотелось бы также, чтобы те, кто не считают нужным посещать каждое церковное собрание, хотя бы поняли, что количество присутствующих также имеет большое значение. Представьте себе человека из мира, нехристианина, у которого вдруг случилась беда. Он ужасно страдает, и, кажется, никто не может ему помочь. Бесцельно бродя по улицам, он случайно проходит мимо церкви и решает зайти туда в надежде получить помощь. Но если он обнаружит там лишь небольшую горстку людей, которые сами выглядят несчастными и то и дело во время проповеди поглядывают на часы, он вряд ли захочет прийти туда еще раз. Он подумает, что их, наверное, с детства приучили сюда ходить, и они просто не решаются нарушить эту традицию; что происходящее не имеет для них особого значения, и они делают все исключительно по привычке, по традиции или же из чувства долга. Это может оттолкнуть бедного человека, и он уйдет, не получив никакой помощи. Но если он зайдет в церковь, наполненную людьми, и ощутит там особую атмосферу ожидания, он скажет: «В этом что-то есть, иначе бы все эти люди сюда не пришли». В человеке сразу пробуждается интерес, и он начинает очень внимательно за всем наблюдать. Часто Дух Божий действует там, где собираются большие массы людей. Я убеждался в этом много раз.

К сожалению, многие христиане действительно посещают богослужения исключительно из чувства долга и затем с облегчением уходят домой. Такое отношение невозможно скрыть от гостей или посетителей, и они приходят к выводу, что церковное служение ничего особенного собой не представляет и не имеет особой ценности. Но если они приходят в церковь, где верующие любят пребывать, так как они чувствуют здесь Божье присутствие, то это чувство каким-то необычайным, непостижимым образом передается и им. Они ощущают особую атмосферу, и через это Бог вполне может привести их к познанию истины.

Из всего вышесказанного следует, что проповедник должен обладать авторитетом, большим авторитетом. Слушатели не вправе указывать ему тему и метод изложения проповеди или диктовать свои условия. Я бы назвал это аксиомой. Проповедник должен решать данные вопросы самостоятельно и авторитетно. Сегодня Церковь более всего нуждается в том, чтобы вернуть этот авторитет проповеднику. Каким образом? Здесь нужно быть очень осмотрительными, чтобы не повторить ошибок прошлого. Вспомним, к примеру, трактарианское движение минувшего столетия, связанное с именами Кебла, кардинала Ньюмана, Пюси, кардинала Маннинга и других. Этих людей волновала данная проблема. Осознав, что проповедники, как и Церковь в целом, утратили свой авторитет, они начали искать способ его восстановления. Но с протестантской точки зрения эти люди сделали неверный шаг, попытавшись вернуть авторитет путем установления еще большей дистанции между проповедниками и прихожанами. Желая подчеркнуть священнический и таинственный элемент миссии проповедников, они облачали их в особые одеяния. Иными словами, представители этого движения пытались восстановить авторитет служителей с помощью внешних эффектов. Они назвали проповедников священниками и заявили, что они наделены особым авторитетом. Безусловно, у этих людей были благие намерения, но они допустили тактическую ошибку, в результате чего проповедование утратило свои позиции. Главное внимание стали уделять таинствам или просто эстетической стороне поклонения.

Что касается неепископальных церквей прошлого столетия, то, как мне кажется, они также допустили ошибку, делая акцент на образованности. Несомненно, образованность имеет большое значение, но сама по себе она не может сделать проповедника более авторитетным. Благодаря ей он может приобрести славу ученого и привлечь «мудрых», однако это не самое главное. Прежде всего и более всего проповедник нуждается в духовном авторитете. Я уже говорил о том, что чем способнее человек, тем лучшим проповедником он может стать. Знания и культура бесценны, но только при условии, что они являются слугами и помощниками. Сами по себе они не могут поднять авторитет. Он зависит только от одного — от исполнения Духом Святым. Многовековая история Церкви, особенно за последние сто лет, доказывает и подтверждает это.