Глава 18. Новый лагерь

Теперь, имея прекрасное место для лагеря, можно было приступать к действию. Я не спешил открыто вставать на сторону Ли и не принимал активного участия в развернувшихся событиях. Ли предложил магам воды свои услуги. Он и его люди обещали обеспечить волшебников всем необходимым, гарантировать безопасность и комфортное проживание на новом месте. Взамен, маги должны были посвятить себя работе над уничтожением барьера. Служители Аданоса, которым надоели постоянные распри с огненными собратьями, согласились.

Ордена магов воды и огня не были похожи. Во-первых, хоть Иннос и Аданос были братьями, всё же они различались так же, как и стихии, которым они управляли. Такое же отличие во взглядах было и у их последователей. Красноризцы имели строгую иерархию. Во главе ордена стоял великий магистр, который подчинялся королю. Маги огня часто служили при дворе и вели светскую жизнь, привыкли к роскоши почёту. Хотя первый этап обучения магов проходил в аскетических условиях монастыря, уже состоявшиеся волшебники могли ни в чём себе не отказывать.

Совсем иначе всё было у магов воды. Обитая в пустынях Варранта, по иронии судьбы воды они почти не видели. Но тем важнее были в тех условиях их навыки, спасающие от жажды и жары. “Синие мантии” не привыкли к роскоши, кочевали по пустыне вместе со своим народом или обитали в пещерах в глубине песчаных гор. Они не враждовали с Миртаной и не участвовали в войнах против Робара Второго. Наоборот, империя, исповедующая религию Белиара, и наступающая на пустыни с юга, была их врагом. Ассасины, как называла себя элита почитателей тёмного бога, строили города в оазисах и мешали караваннным маршрутам, истребляя кочевников и захватывая их исконные земли. Маги воды были союзниками короля в последней войне, развернувшейся в Варранте, и с готовностью откликнулись на просьбу о помощи, в результате чего оказались вовлечены в строительство барьера. Кочевники были свободолюбивым народом, поэтому магам воды не нравилась тирания Гомеза.

Новые законы, установленные рудным бароном не нравились не только магам воды и сторонникам Ли. Первое время, недовольных было очень много. Группа активистов даже решила начать строить дома за пределами лагеря. Они расположились между южными воротами и рекой. Дело шло быстро, многие с энтузиазмом присоединились к строительству, и буквально через несколько дней упорной работы была готова парочка новых деревянных домов. Возможно, всё бы было в порядке, если бы не одно обстоятельство. Один из инициаторов строительства имел слишком острый язык. Чёрт дёрнул его начать сочинять песенки, высмеивающие Гомеза. В некоторых из них не было ничего особенного, в других же он не стеснялся применять нецензурные выражения. Например, вот один из самых безобидных образцов такого творчества.

Гомез на троне восседает

И каждый день от пуза ест.

С людьми, как с пешками, играет

Пока ему не надоест!

Бароном гордо он назвался

Аристократом стать решил,

Но сам разбойником остался

И всё грешит, как и грешил!

Сперва радел за справедливость,

И за свободу от оков!

Но где они, скажи на милость?

Нас в штольнях держат за рабов!

Он норму нам, подлец, удвоил!

И где награда за наш труд?

Все лавры гад Гомез присвоил

Он не герой, а гнусный плут!

Пока мы трудимся на шахте,

Породу мучая киркой,

Повсюду стражники на вахте

Гомеза стерегут покой!

Ему я веник дал бы в руки,

Пусть он идёт мести полы!

Так, чтоб не мучился со скуки

Среди безделья и хвалы!

Злу и пороку нет прощенья,

Мы скажем произволу нет!

Обида требует отмщенья

За всё пусть держит он ответ!

Как и следовало ожидать, нашлись доносчики, сообщившие о таком вопиющем неуважении к рудному барону. Разбираться долго не стали - отряд стражи нанёс видит наглецу. Только что отстроенные дома сожгли, а сочинителя забили до смерти. Всем кто оказался поблизости тоже пришлось не сладко. Обгорелые руины ещё долгие годы после этого портили местный ландшафт и служили напоминаем о том, что барона нужно уважать.

Но такие суровые меры не остановили Ли. Прежде, чем выступить, его люди предприняли беспрецедентный шаг. С помощью магов воды, усыпив ночью стражу, они проникли внутрь замка и выкрали весь арсенал. Таким образом, в их распоряжении оказалось большое количество качественного оружия, в основном топоров и луков, которые почти не использовались стражниками. Помимо прочего, они украли часть припасов и лабораторного оборудования. Со всем этим добром той же ночью они ушли на новое место. Утром Гомез был в бешенстве, и заставил своих людей перерыть весь лагерь, в поисках изменников. Стражников, несших ночное дежурство, сурово наказали, направив на пожизненную вахту в шахтах и борьбу с ползунами.

Ничего из украденного найти, естественно, не удалось. Маги воды и их новоиспеченные наёмники под предводительством Ли были уже далеко. Но Гомез так просто не успокоился и приказал разыскать их. Я в этот день, на свою удачу, рано утром ушёл на охоту, так что не попал под горячую руку стражи, когда они допрашивали всех подряд. На поиски отправился отряд из двух десятков человек. В лагере ходили слухи о том, куда направились беглецы, поэтому было известно, в каком направлении двигаться. Однако это знание сыграло с преследователями злую шутку: карательный отряд угодил в засаду и после короткого столкновения на половину был перебит. Остальные сдались на милость победителя. Их отпустили, но в лагерь они вернулись в одном нижнем белье. Новый отряд Гомез собрать сразу не мог, не рискуя потерять свою и так неожиданно пошатнувшуюся власть. Его армия насчитывала всего около сотни мечей, была слабо централизована, а боевой дух подорван случившимся. Пришлось временно смириться и Гомез направил все свои усилия на поддержание порядка в рядах своих подчинённых. Но всё же, барон продолжал вынашивать планы мести, и было положено начало вражды между Новым и Старым лагерями.

Тем временем, Новый лагерь разрастался. Рудокопы, вдохновившись успехами Ли и тем, что там не нужно работать в шахте, вступали в ряды сторонников генерала. Новоприбывшие использовались для строительства - предстояло много работы. Один из пришедших скребков предложил грандиозный проект. В долине можно было начать выращивать рис, если затопить под него поля. Для этого необходимо построить плотину. Проект был принят - зерновые плохо росли в этих краях, и рис был единственным шансом наладить сельское хозяйство. Рядом было достаточно леса, но для такого масштабного проекта требовалась лесопилка, которую построили на реке неподалеку.

Вообще, место было прекрасным с точки зрения водоснабжения. Как и около Старого лагеря, рядом протекало целых две реки. Кроме того, почти со всех сторон лагерь был защищен горами. Плотину построили не сразу, а лишь через несколько месяцев - задача была тяжёлой, да и кроме этого были другие насущные проблемы. Однако без производства еды лагерю было не выжить и Ли торопил строительство.

Дефицит товаров повлёк за собой три следствия. Во-первых, охота и собирательство стали основными промыслами. Во-вторых, возникла потребность в торговле со старым лагерем. Но, главное, продолжились грабежи. Жизненно были необходимы продукты и ресурсы, поэтому наёмники стали организовывать рейды на конвои Гомеза.

Первый налёт был одним из самых эффективных и дерзких. Наёмники захватили всю партию товаров, пришедшую из внешнего мира во время обмена. В их руки попал едва ли не месячный запас продовольствия, а также много другого полезного снаряжения. Добычи было столько, что всё не смогли унести. Заставили нести пленных рудокопов и стражников, которых застигли врасплох при нападении. Многие из этих бедняг, кстати, побоялись потом возвращаться в Старый лагерь, и примкнули к сторонникам Ли.

Товар перехватили сразу после обмена на перевале, так что в замке не сразу узнали о произошедшем. Но когда стало ясно, что партия задерживается, барон заподозрил неладное и выслал к площади обмена отряд солдат. Всё, что не удалось унести сразу, пришлось бросить, однако и того, что захватили, было достаточно.

Произошедшее стало для Гомеза очередной пощёчиной и он решил послать карательную экспедицию, снарядив в этот раз почти всех своих людей. Однако на входе в Новый лагерь его постигло разочарование - дорогу преграждал добротный частокол. На стене стояли лучники, готовые открыть огонь. Люди Гомеза не захотели рисковать и идти на штурм, да он и сам понимал, что атака захлебнётся. В новом лагере было уже довольно много людей, и наёмники магов воды были неплохо вооружены. Многие из них были весьма крепкими ребятами и предпочитали использовать двуручные топоры. Кроме того, у каждого был длинный лук. Охотники тоже вышли на защиту лагеря. Перед частоколом, который находился в сужении между скал, было огромное открытое пространство. Сбоку были либо горы, либо русло реки, но атаковать ни там, ни там было невозможно. Гомезу пришлось отступить, тактика Ли оказалась безупречна.

Однако барон учёл свои ошибки и на горном перевале возле площади обмена также построили стену с воротами. Место там было идеальное, и пара человек с арбалетами могла оборонять эти ворота от нескольких десятков - все нападающие были бы на виду, в узком ущелье между горами. С тех пор перевал стал неприступен, а караваны с поставками сопровождались несколькими десятками стражников. Это помогло - наёмники из Нового лагеря больше не предпринимали попыток отбить поставки.

Тем не менее, налёты на этом не окончились. Было еще одно уязвимое место в устройстве Старого лагеря - шахта. Как я говорил, она находилась в паре километров от замка, который был построен так, чтобы доминировать над центральной частью колонии, а не обеспечивать защиту шахты. Поэтому каждый день шахтёры преодолевали путь из рудников в лагерь и обратно. Многие оставались ночевать прямо в шахте или рядом с ней. Сам вход в копи был неплохо защищен - окружён небольшим деревянным острогом. Правда, его слабо охраняли, ввиду ненадобности. Раньше он использовался для предотвращения бегства заключённых, а не для защиты шахты.

Сейчас основная угроза таилась в тоннелях - ползуны. Все силы были брошены на охрану внутри рудника,а не снаружи. Этим пользовались люди из Нового лагеря, время от времени перехватывая поставки продовольствия и припасов в шахту, а иногда и груз руды из неё. Гомез усилил охрану, а руду стали перевозить только большими партиями, но иногда небольшие конвои всё равно попадали в засады. Часто дело оканчивалось даже без кровопролития - стражникам ничего не оставалось, кроме как сдаться. Но с каждым разом организовать налёт становилось всё сложней.

Вскоре к Новому лагерю стали прибиваться всякие сомнительные личности, привыкшие зарабатывать воровством и обманом. Их не брали в наёмники - Ли не собирался терпеть вокруг себя всякий сброд, но для лагеря нужны были люди и поэтому никого не выгоняли. Ли и его ближайшие соратники теперь стали элитой лагеря. Они имели лучшее вооружение и занимались защитой магов воды от нахлынувшего потока людей. Фактически они были в том же положении, что и люди Гомеза в Старом лагере. Но были и принципиальные отличия. Во-первых, они не занимались вымогательствами. Во-вторых, не отгораживались от остального лагеря стенами. В-третьих, они никому ничего не навязывали и лишь занимались своим делом. Люди в лагере самоорганизовывались, исходя из своих желаний и общей необходимости. В целом, жизнь в Новом лагере была гораздо более свободной, чем в Старом. Но и опасностей подстерегало больше – каждый был, можно сказать, сам по себе.

Со временем, новое поселение окрепло, плотина была закончена, и началось возделывание рисовых полей на заливных лугах. Дамба изменила ландшафт окрестностей: большая низина, где раньше тоже были руины домов, полностью оказалась затоплена и превратилась в озеро, причем довольно глубокое.

Сама плотина была впечатляющим сооружением. Высотой в десяток метров, и толщиной метра в три, она перекрывала горное ущелье, и была сложена из массивных брёвен. Вся конструкция была скреплена специальным затвердевающим раствором, сделанным магами воды. Благодаря этому плотина превратилась в единый монолит и не пропускала воду. Брёвна тоже размокли со временем, плотно закрыв все щели. Посреди затопленной территории образовалась мель, на которой один из каторжан предложил построить дом. Насыпав ещё немного грунта, несколько энтузиастов осуществили этот проект, а возведённое здание превратилось со временем в одну из главных достопримечательностей и единственную таверну в колонии.

В целом, лагерь процветал. Охота и рис обеспечили надёжное пропитание и независимость. Энтузиасты налаживали торговлю со старым лагерем, продавая охотничьи трофеи и рисовый шнапс. Кроме этого, на реке работала лесопилка, но когда массовое строительство прекратилось, её забросили.

Однако успех был не полным, пока в лагере не было источника руды. Она была необходима не только потому, что в колонии заменяла золото, а скорее из-за того, что магам воды требовался мощный источник магической энергии, чтобы взорвать барьер. Было нужно очень много руды - по минимальным оценкам Сатураса, не меньше ста тонн, с той степенью чистоты, какую можно было достичь в сложившихся условиях. Такое колоссальное количество пугало. С другой стороны, на поверхность в месяц поставляли около тонны перелитой очищенной руды. Таким образом, нужное количество было вполне реальным, и, если бы отказаться от поставок, его можно было собрать в обозримом будущем. Но поставки контролировал Гомез, и сделать с этим было ничего нельзя.

Глава 19. Во тьме.

Для осуществления проекта по взрыву барьера нужен был альтернативный источник руды, и Ли стал собирать экспедицию для очистки шахты, которая была на дне карьера неподалеку от Нового лагеря. Он не собирался даром терять людей в битве с подземными тварями и подготовился основательно. В экспедиции могли принять участие все желающие. В качестве награды каждый участник получал равную долю из запасов руды, награбленных при налётах на конвои Гомеза, а также рекомендацию для возможного вступления в ряды наёмников. Снаряжение нужно было раздобыть самому, а всех участников отбирал лично сам Ли. «Слабаки и трусы там ни к чему», - говорил он, так что далеко не все прошли строгий отбор.

Я не мог упустить такой случай - награда обещала быть, действительно, впечатляющей. К тому времени у меня уже было неплохое снаряжение. Самодельную дубину сменил неплохой, хоть и без изысков длинный меч. Доспехи я смастерил сам из кожи глорхов и волчьих шкур. Правильно обработанная кожа глорха была жёсткой, раза в два крепче бычьей - идеально для охотничьего доспеха. Такая защита могла уберечь не только от когтей хищников, но и от стрелы на излете. Конечно, против арбалетного болта или удара меча она бы не устояла, но этого и не требовалось. У многих наёмников доспехи тоже были из кожи глорхов, правда, укреплены железными вставками в самых опасных местах, благодаря чему могли защитить и от меча. Элитные бойцы могли позволить себе доспехи из кожи мракориса, которая обеспечивала не только превосходную крепкость, но и замечательную подвижность.

В общем, по местным меркам я был неплохо вооружён. Личное знакомство с генералом также внесло свою лепту, и он взял меня в поход без лишних вопросов. В итоге набрался отряд человек из семидесяти, разной степени оснащения. Маги воды тоже участвовали, но лишь в качестве лекарей в тылу. Слюна ползунов очень грязна и от одного укуса может пойти заражение, если не принять мер. Волшебники пообещали помочь раненным, но внутрь шахты идти отказались. Рисковать было не в их привычках, а в узких тоннелях беспомощные в ближнем бою колдуны могли оказаться скорее обузой, нежели подмогой.

Приготовления растянулись на несколько недель. Заранее заготовили большое количество малодымных факелов. Освещение было крайне важно - необходимо было лишить ползунов преимущества темноты. Кроме того, маги воды снабдили нас свитками заклинаний света и ледяных глыб, а дровосеки приготовили доски для быстрого возведения баррикад или восстановления обрушенных лестниц и помостов.

Поистине гениальным был другой тактический ход генерала - использование отравленных приманок. Наёмники целый месяц ходили по лесам и горам, собирая необходимые травы, истребляя шершней и выжимая яд из их жал. Полученными токсинами пропитали туши падальщиков, которые за день до экспедиции бросили в тоннелях, недалеко от поверхности. Мясо привлекло ползунов, и когда мы вошли, то в разных частях старых штолен то и дело встречали мёртвых или полудохлых тварей. Но даже несмотря на все приготовления, нам пришлось нелегко.

Сначала мы беспрепятственно углублялись внутрь шахты. Впереди шли тяжеловооруженные воины, под предводительством самого Ли. В его руках была огромная секира. Одним ударом этого грозного оружия при желании можно было разрубить надвое кого угодно, кроме разве что тролля, хотя даже этому горному чудищу бы не поздоровилось. Я шёл во вторых рядах, стараясь полагаться в основном на лук, который, к сожалению, в некоторых тоннелях был совершенно бесполезен из-за узости и слабого освещения. Поэтому мой меч был всё время наготове.

По ходу движения выставлялись зажжённые факелы. Временами тоннели расширялись в огромные залы, даже большие, чем в действующей шахте Гомеза. Копи, в которые мы спускались, начиналась на дне карьера, то есть уже на изрядной глубине, дальше они уходили почти горизонтально в толщу гор.

Долгое время крупные рудные жилы почти не попадались. Ползуны тоже не решались показываться на глаза, напуганные нашим числом, шумом и ярким светом. Однако мы недооценили этих тварей и слишком расслабились. В очередном огромном зале люди разошлись в стороны, устанавливая факелы. Конца пещеры не было видно, а потолок терялся во тьме. Вдруг кто-то крикнул: "ползуны!". И началось.

Твари нахлынули со всех сторон, им не было числа. Огромные муравьи вылезали из боковых тоннелей и маленьких щелей в стенах. Некоторые вываливались откуда-то сверху, проворно падая на брюхо. "Все ко мне! Круговую оборону!" - скомандовал Ли. Но для отрезанных от основного отряда было уже поздно: одних ползуны разорвали, другие в ужасе кричали, тщетно пытаясь отбиться от поваливших их с ног монстров. Защититься от гигантских смертоносных челюстей руками было невозможно, и вскоре для этих несчастных всё было кончено. Те, кому повезло больше, сомкнули ряды, сформировав кольцо. Часть факелов уже успели расставить, так что ориентироваться было возможно. Я оказался недалеко от генерала и со всех ног бросился к нему.

Я был уже в нескольких метрах от сомкнувшегося кольца наёмников, когда одна из тварей выскочила мне наперерез. Уклоняясь, я упал на спину, инстинктивно успев спустить тетиву. Выстрел пришёлся прямо в разинутую для укуса пасть, ползун испустил последний крик и опрокинулся. Но ещё две твари были близко - мне было не уйти. Один из наёмников - загорелый и крепкий тип со здоровенной двусторонней секирой - бросился мне на помощь. Первому насекомому он на ходу отрубил голову. Второе взметнулось на задних лапах, угрожающе стрекоча и готовясь к атаке. Передние конечности этих подземных монстров были мощным оружием и походили на острые клешни. Наёмник нанёс косой удар снизу своей огромной секирой, отрубив твари две лапы и разрубив пузо. Топор рассек хитин словно спелый арбуз. У ползунов был очень крепкий панцирь, так что удар был поистине богатырским.

Неожиданная поддержка дала мне возможность подняться и добежать до остальных. Я скрылся внутри оцепления и начал прицельную стрельбу из второго ряда. Наёмник, что спас меня, пытался вытащить ещё одного бедолагу, но не успел. Вскоре он вернулся к наёмникам в другой части кольца, по пути прикончив еще пару хищников. Все выжившие собрались в центре зала. Ползуны не спешили нападать на ощетинившуюся мечами и топорами живую стену и отступили во тьму, не подставляясь больше под стрелы. Лишь несколько из них пытались в отчаянии напасть, но были сразу убиты.

"Не расходиться!" - приказал Ли. "Эти твари умнее, чем кажутся!" Но люди и так не собирались расходиться. Пара десятков человеческих трупов вокруг была ярким напоминанием, что лучше быть готовыми к нападению. Убитых тварей было больше, но ненамного. Сейчас я смог рассмотреть их поближе. Ползуны, или как их ещё называли – краулеры – не все были одинаковы. Некоторые имели коричневатый оттенок, были крупнее и сильнее. Слюна их была обильнее и зеленее, возможно, даже ядовита. Видимо, эти крупные краулеры были воинами. Другой тип этих членистоногих был меньше и обладал в полтора раза менее массивными челюстями, на лапах отсутствовали шипы, а панцирь был светло серого цвета. Либо молодые, либо рабочие. Интересно, какая же у них под землёй работа? Уж точно не руду добывать.

Из мрака доносился скрежет лап о камни. Временами раздавалось угрожающее стрекотание и противный писк. Передышка была не долгой. Через пару минут на нас обрушилась новая волна атакующих. Казалось, что какая-то разумная сила координирует их действия и гонит вперёд. С большой скоростью ползуны устремились в нам, в этот раз сконцентрировавшись на нескольких направлениях, явно стремясь пробить брешь в обороне. Я успел выстрелить всего дважды за то время, что твари бежали до первых рядов наёмников. Одна из стрел отскочила от хитиновой брони, другая застряла между пластин, даже не остановив насекомое. Рядом со мной кто-то разрядил арбалет. Болт пробил грудь ползуна, ранив, но не убив.

"Используйте свитки!" - скомандовал генерал. Первые ряды уже схлестнулись с ползунами, а задние выполнили приказ. Я тоже выхватил свиток, выбежал немного вперёд и вытянув руки в сторону приближающихся монстров, произнёс активирующую фразу. У большинства наёмников заклинания в лучшем случае замедлили ближайших краулеров, а некоторые глыбы льда и вовсе не достигли цели.

У моего заклятья эффект был потрясающий. Волна ледяных игл в два метра шириной выплеснулась вперед и смела всё на своем пути. Трёх ползунов шипами пронзило насквозь, двое превратились в сосульки. Я был в шоке и несколько секунд стоял на месте, поражённый эффектом. Тем временем, бой продолжался. Хотя у остальных заклинания были на порядок слабее моего, они всё же возымели эффект. Первая волна ползунов была дезориентирована и быстро добита. Место поверженных занимали новые твари, пару человек всё-таки вырвали из кольца и уволокли во тьму. Остальные держались, раненные ударами клешней отступали во внутрь кольца. Те же, кого настигали челюсти ползунов, как правило, не выживали.

Парню рядом со мной перекусили руку. Он успел проткнуть мечом голову твари, но закачался и потерял сознание от болевого шока и потери крови. Другой ползун нацелился раздробить бедолаге голову своей массивной лапой. Выхватив меч, я бросился на помощь. Подбежав сбоку, я вонзил клинок прямо между двумя хитиновыми пластинами на шее краулера. Монстр повалился, увлекая за собой и моё оружие. Несмотря на мои старания, парня с раненной рукой настигла другая тварь и, покончив с ним, устремилась ко мне. Её поразил другой подоспевший наёмник, а я еле успел подхватить меч убитого взамен своего, потому что на нас напирал уже следующий ползун. Вскинувшись на задних лапах, он хотел придавить меня сверху. Я отскочил назад, но зацепился о труп и упал на спину, успев лишь выставить перед собой меч. Тварь ударила, лапа стукнула об пол в нескольких сантиметрах от моей головы, а мой меч пронзил брюхо подземного монстра. Я провернул клинок внутри раны, тварь заверещала и рухнула на меня замертво. Я неуклюже выдернул меч и из прокола, и на меня хлынул поток вязкой зеленоватой жижи, которая заменяла кровь этим насекомым. С трудом выкарабкавшись из-под туши, и вытянув меч, я приготовился к дальнейшей битве. Хорошо, что в это время меня прикрыли соседи.

Временная передышка позволила осмотреться. К этому времени наши ряды сильно поредели и были прорваны, ползуны врезались в строй в нескольких местах, были повержены, но забрали с собой многих защитников. Всюду валялись трупы людей и краулеров, возле некоторых бойцов тела тварей лежали друг на друге, образуя некое подобие баррикад. Наёмник, что спас меня при первой атаке, стоял на панцирях ползунов, и размахивал своим топором направо и налево. В пылу боя он оказался отрезан от остальных. Три твари столпились вокруг, готовые броситься вперед в любой момент, но не решаясь лезть под убийственную секиру. Еще несколько ползунов перебирали ногами, пытаясь зайти берсеркеру за спину. В той части зала было еще жарче, чем здесь - всё же мое заклинание сильно проредило нападающих.

Решив использовать магию снова, я бросился к телам двух поверженных добровольцев, и выхватил из их сумок неиспользованные свитки. Первый удар пришёлся на ползунов, окруживших смельчака с секирой. Я рассчитал направление заклинания, исходя из радиуса предыдущего, чтобы не задеть своих. Благо вокруг парня людей не было - все были уже мертвы. Свиток подействовал, как и в первый раз - тварей смело начисто. Одна из них ещё дёргалась - глыба льда проткнула ей зад и наёмник добил её. "Ого! Спасибо! Знатно ты их!" - крикнул он мне. Но времени на длинные разговоры не было.

Стройные ряды оборонявшихся сохранились лишь рядом с Ли. Под его непосредственным руководством два десятка наёмников чётко держали строй, работая как слаженный механизм. Никто из этих бойцов не погиб. Если бы мы также сдержали первую волну с нашей стороны, то тоже бы понесли меньше потерь. Но когда твари пробили строй, то битва переросла в безумную свалку, где у людей не было преимущества. Генерал успел грамотно перестроить свою гвардию - военный опыт никуда не делся, а своих приближённых он тренировал весь последний год.

Я применил ещё один свиток, но в этот раз почему-то эффект был слабым - убило лишь одну тварь. При этом на меня нахлынула волна усталости, не физической, а какой-то иной. Сложно описать это чувство: было похоже на то, как будто бы я долго и усилено размышлял о чём-то и потерял концентрацию. Ползуны в этот раз не отступали и отчаянно продолжали натиск, но вскоре их ряды просто иссякли.

- Вперед! Нельзя давать им передышку! - скомандовал генерал, - Здесь должно быть их логово. Убитых осмотрим потом. Все раненные немедленно отправляйтесь на выход, дорога будет свободна - твари защищают гнездо!

Наш отряд, после того как тяжело раненные отправились наверх, насчитывал лишь около двадцати человек - около трети от начального числа. Убитых было дюжины две и столько же серьезно раненных. Ползуны оказались могучим противником. Подгоняемые и ободряемые генералом, мы двинулись вперёд в широкий проход в виде огромной каменной арки. Любой здравомыслящий человек предпочёл бы отступить после такой резни, но людей гнала вперёд уже не жажда наживы или даже чувство долга. Нет, это было желание мести и чувство собственного достоинства - мы не были готовы отступить ни с чем, испугавшись тупых животных. Нужно было преподать тварям урок и показать, кто здесь настоящий хозяин. Казалось, что победа уже близка.

На стенах шахты виднелись остатки обвалившихся деревянных помостов и прогнивших лестниц. Неизвестно сколько им десятков, а то и сотен лет. Когда-то здесь полным ходом шла добыча руды, огромная шахта могла без труда вместить пару тысяч человек, правда, слабая вентиляция вряд ли позволила бы им всем работать одновременно. Чем глубже мы заходили, тем более затхлым становился воздух, будто мы шли по гигантскому склепу. Узкий проход стал расширяться и перед нами предстал следующий зал.

- Держаться вместе, - предупредил Ли, - разбейтесь на пятерки и расставляйте факелы.

Люди повиновались - опыт и авторитет генерала не подлежали сомнению. Если бы не его руководство и тщательная подготовка, мы бы все уже полегли. По мере освещения зала, нам стала открываться жуткая картина. Стены и пол местами были покрыты липкой слизью, с них свисали коконы с ещё не рожденными ползунами. Некоторые личинки уже шевелились, их было видно через белые полупрозрачные стенки яиц. Взрослых тварей не было поблизости, похоже, почти все они полегли в сражении.

- Рубите яйца и будьте начеку, - приказал генерал.

Мой меч погрузился в липкую жижу и пронзил ещё не окрепшую броню личинки. Тварь скорчилась, издавая хрипящие и булькающие звуки. Странной консистенции слизь пролилась на пол. Я невольно почувствовал отвращение и тошноту. Тем не менее, мы продолжали рубить. Камни залило мокрой и грязной белковой массой. Через минуту равномерных взмахов мечами, сопровождающихся лишь агонией, так и не родившихся созданий, тишину разорвал дикий истошный вой. Нет описания этому звуку, он трещал и свистел, переходя из баса в писк. Меня пронзило до костей этим воплем, казалось, он пробирается прямо в мозг и вот-вот расплавит его. Я выронил меч, в панике закрыл уши руками, не в силах терпеть это больше ни секунды, и, кажется, закричал от боли.

Через несколько мгновений, показавшихся вечностью, мы увидели источник воя - королеву ползунов. Она медленно выползала из мрака, смяв своим огромным телом пару факелов. Этот огромный монстр мало был похож на своих подданных. Разве что огромные челюсти, хитиновая броня и шесть мощных длинных лап на верхней части туловища напоминали о его происхождении. Нижняя часть тела королевы больше напоминала слизняка. Предназначенная лишь для того, чтобы штамповать всё новых и новых монстров, сама она с трудом передвигалась, но её неуклюжесть компенсировали размеры. Удар моего меча для неё был бы не опаснее укола иголкой. Она занимала почти всё пространство до потолка зала, её голова была метрах в пяти над землёй. От вопля матки ещё недозревшие яйца полопались, и на нас хлынул поток неуклюжих личинок. Они не были так опасны, как взрослые ползуны, однако создавали неудобства. Кто-то выстрелил в королеву из арбалета, её вой сменился на крик боли, когда болт погрузился в мягкую плоть, незащищённую бронёй. Может быть, одна стрела лишь иголка, но тысячей вполне можно и убить. Придя немного в себя, превозмогая ужас и боль в ушах, я схватил свой выпавший меч и сразил пару мелких тварей, лезших к моим ногам. Ещё одну я расплющил сапогом, вдавив в выступающие острые камни. Тонкий панцирь хрустнул, и ботинок заляпала зелёная жижа. Я не обращал внимания на такие мелочи - были проблемы посерьёзней. Матка ползунов продолжала орать, и я осознал, что вскоре либо упаду без сознания, оглушённый этим воем, либо просто сойду с ума. В моей голове начал звучать зов, становящийся всё сильнее и сильнее: "Прочь пришельцы! Прочь! Убить их! Ко мне все!"

Несколько человек попадали и на них набросились мелкие личинки, а половина отряда и вовсе в ужасе рванулась к выходу. Остались лишь самые смелые или отчаянные. Я выхватил лук и стал лихорадочно пускать стрелу за стрелой, пытаясь попасть в глаза или пасть гигантского монстра. Видимость была ужасная, несмотря на факелы и заклинания света. Смуглый наёмник с топором, что спас меня, бросился прямо на королеву. Разрезав часть уродливого туловища, он запрыгнул на неё, с трудом удерживаясь на скользких складках слизистого тела. Он изо всех сил рубанул секирой, но она застряла в панцире, закрывающем верхнюю часть твари. В ответ матка нанесла наёмнику удар плашмя огромной клешнёй. Бедняга, пытаясь высвободить секиру, не успел защититься и упал на пол в липкую жижу.

Тем не менее, наши усилия не пропадали даром, нижняя часть матки превратилась в фарш. Зелёная кровь вытекала из ран, и королева постепенно оседала всё ниже. Чей-то меткий выстрел пронзил ей один глаз. В моей голове прояснилось - тварь уже кричала не так подавляюще и билась в агонии. Дело завершил генерал. Изловчившись, он метнул свою острую, как бритва секиру. Я завороженно смотрел, как огромный топор просвистел в воздухе и влетел прямо в разинутую пасть твари. Надрубленная нижняя челюсть бессильно повисла, а топор застрял в глубине глотки. Королева на мгновение умолкла, покачнулась, затем издала последний истошный булькающий визг, и упала на землю, чуть не придавив Ли.

На минуту наступила тишина. Никто не двигался, в ожидании продолжения, я слышал свой участившийся до предела пульс. И тут раздался возглас ликования: "Победа! Ура! Мы победили!" Радость была искренней и мы, выжившие в этой переделке, и не сбежавшие, бросились обнимать и поздравлять друг друга. Каждый из нас уже мысленно распрощался с жизнью, поэтому сейчас люди не столько отмечали победу, сколько праздновали свое второе рождение. Было необычно видеть матёрых закалённых в боях воинов, радующихся как дети. Один лишь генерал сохранил хладнокровие и спокойно осматривал труп монстра, пытаясь вытащить свою секиру. Я вспомнил о смелом наёмнике, которого скинула с себя королева. Он пришел в себя, но всё ещё сидел на земле. Я подошел, чтобы помочь.

- Как ты? - спросил я.

- Так, как будто бы сижу избитый в вонючей жиже в глубине тёмной пещеры, набитой тварями, только и думающими как меня сожрать, - усмехнулся он в ответ, размозжив кулаком очередную личинку. Похоже, он не терял чувства юмора в любой ситуации.

- Идти сможешь?

- Чтобы убраться отсюда подальше, я и не такое смогу!

И он был прав, сейчас мне тоже больше всего хотелось выйти на поверхность, лечь и забыться. Я протянул ему руку и помог подняться.

- Спасибо. Можешь звать меня Горном, - сказал громила.

Мы покинули шахту, только убедившись, что всё чисто, и уничтожив последние яйца ползунов.

Победу отмечали в Новом лагере, который весь был поставлен на уши. Рисовый шнапс и трофейные вина лились рекой. Я не помню, чтобы когда-то ещё участвовал в празднике такого масштаба. Шахту торжественно окрестили "свободной". О раненых позаботились маги воды и почти все из них смогли участвовать в торжестве. Погибшим отдали должные почести, Ли произнёс торжественную речь и тела предали огню. Для колонии это была большая редкость и честь, обычно трупы бросали в реку или вовсе оставляли на съедение диким зверям. Как правило, никому не было дела до ещё одного бедняги, окончившего свой путь. Тратить землю под кладбища было расточительно, и вообще не принято на острове, а для погребального костра требовалось слишком много дерева, которое было слишком ценным ресурсом.

Все участники экспедиции получили свое вознаграждение, которое из-за большого количества погибших оказалось даже больше, чем мы рассчитывали. Я получил свою долю почти в полторы тысячи кусков руды. Это были огромные деньги для колонии. Для сравнения, за на них можно было выменять около сотни качественных волчьих шкур. А это, согласитесь, немало. Столько волков вряд ли даже сыщется в окрестных лесах. Ещё можно было купить десяток мечей, как у меня. Правда, эксклюзивные товары из внешнего мира были очень дороги, и их можно было себе позволить не так уж много.