Римская империя в постсоветской отечественной историографии: актуальные проблемы изучения и методологические поиски

Процесс переосмысления прошлого, начавшийся в отечественной исторической науке с конца 80-х гг. XX в. оказал существенное влияние на антиковедение. Историки все чаще указывают на нерешенность вопроса о формационной принадлежности Древнего Рима. Ликвидация СССР как политико-государственной реальности заметно оживила интерес к истории позднего Рима, так как позволяла исследователям обратиться к проблемам крушения обширного государственного единства, деспотизма власти, милитаризации и роли внешних угроз. В то же время, отечественные специалисты менее охотно сравнивают Рим с Российской империей 1721-1917 гг., указывая на их разительные отличия – целостность геополитического пространства Российской империи, религиозную и национальную терпимость политики центра, а также то, что подавляющее большинство территорий и народов добровольно вошли в ее состав.

К середине 90-х гг. XX в. в российской исторической науке явственно ощущается теоретико-методологический вакуум. К одной из попыток его преодоления может быть отнесена конференция Российской Ассоциации Антиковедов «Формация и цивилизация» (2-3 июня 1994 г., г. Москва). В этот период вполне закономерно растет научный интерес к возможностям цивилизационного подхода. При этом в центре изучения оказывается политическое и правовое развитие Римской империи; последняя воспринимается в качестве уникального организма, развивавшегося по собственным законам и не связанного с процессами феодализации. Как известно, одной из важнейших заслуг отечественной исторической мысли 90-х гг. XX в. явилась «реабилитация» научных заслуг М.И. Ростовцева [Ростовцев М.И., 2000-2001; 2003]. В это время продолжается переиздание и репринтные воспроизведения источников [Аммиан Марцеллин, 1994; Аппиан Александрийский, 2002; Аппиан Александрийский, 1994; Флавий Вегеций Ренат, 1996; Евагрий, 1999-2001; Орозий Павел, 2004; Олимпиодор Фиванский, 1999; Прокопий Кесарийский, 1993; Марк Аврелиий, 1995; Сократ Схоластик, 1996; Феодорит К., 1996; Феодорит Кирский, 1993], а также издание на русском языке работ крупнейших зарубежных историков [Вольфрам Х., 2003; Грант М., 1998; Джонс А.Х.М., 1997; Моммзен, 1993; Ренан Э.Ж., 1991]. Во второй половине 90-х гг. XX – начале XXI вв. (период активной интеграции России в мировое историографическое пространство) обозначились возможности использования подходов социальной, культурно-антропологической, интеллектуальной, локальной истории, истории менталитета и повседневности в исследовании проблем поздней античности.

На смену упрощенному пониманию римской империи в качестве «монархического государства, глава которого, носил титул императора» приходят новые подходы. В работах указанного периода империя определяется как крупное многонациональное государство с монархическим типом власти, региональным неравенством территорий, имущественным и правовым неравенством подданных и агрессивной экспансионистской внешней политикой. Последнему аспекту российскими учеными придается особое значение. Экспансия Римской империи понимается как активная политика, направленная на расширение сферы влияния на другие народы и осуществляемая дипломатическими (политическими), экономическими, военными и другими методами. Помимо традиционного внимания к римским императорам, полководцам и политическим деятелям [Михайловский Ф.А., 2000; Парфенов В.Н., 2001; Князький И.О., 1999.], многочисленных исследователей привлекают военные аспекты – структура римской армии, традиции военной службы и воинская ментальность [Хлевов А.А., 2005; Колобов А.В., 1999; Махлаюк А., 2000; Махлаюк А.В., 2003]. Обращаясь к изучению истории взаимоотношения Римской империи с варварским миром, отечественные ученые отмечают спонтанность и опосредованный характер военных, политических, дипломатических, торговых и религиозных контактов и влияний, обращают внимание на малоизученность роли института федератов в жизни римского общества [Буданова В.П., 2000; Буданова В.П., 1999;. П.В. Тулаев, 1999; Ермолова И.Е., 2001; Колосовская Ю.К. 1996; Колосовская Ю.К., 2000].

Одной из наиболее актуальных тем остается проблема сепаратизма в империи, отношения господства и подчинения между центром и римской периферией – столь разнородной по этническому, культурному и национальному составу. Историки пытаются вскрыть особенности административного управления на территориях с особым национальным составом населения; проанализировать «римскую систему» политического, экономического и культурного подчинения стран и народов. В этой связи закономерно обращение к многосложной проблеме существования покоренного народа в римском социуме. Речь идет не только о «приспособлении» его к новой социально-культурной среде, но и о возможностях реализации им своего социально-экономического потенциала в условиях имперской политики, основанной на идеях превосходства римской нации и признании ее приоритета в культурном и общественном развитии.

Вопрос «насколько в Империи были сильна тенденция к долговременной централизованной власти?» российские антиковеды напрямую связывают с тем, насколько неизбежны для Рима были центробежные (сепаратистские) устремления населения провинций. По этому поводу авторы указывают на естественное стремление к обособлению у покоренных народов и желание достичь на своей коренной территории возможности самоуправления и сохранения своей культуры.

Интересным представляется аспект интеграции и взаимного влияния различных культур в рамках единой империи в связи с развитием экономических связей и интенсификацией политических контактов. Сближение народов в имперском социуме предстает как закономерный процесс расширения и углубления межнационального общения и преодоления национальной и региональной обособленности. В то же время историки отмечают опасность «культурного истощения», утраты культурной самобытности и «культурного растворения» вследствие вышеназванных процессов.

Не менее важным на современном этапе представляется изучение повседневной жизни различных категорий римского населения. Анализируя производственную, общественную, семейную и другие разновидности бытового уклада римлян, различные формы поведения, исследователи тем самым освещают ключевые стороны психологического облика этого народа.

Библиография

Ростовцев М.И., 2000-2001. Общество и хозяйство в Римской империи. Т.I-II.– СПб.

Ростовцев М.И. , 2003. Рождение Римской империи. – М.

Аммиан Марцеллин. 1994.Римская история. – СПб.

Аппиан Александрийский, 2002. Римская история. – М.

Аппиан Александрийский, 1994. Римские войны. – СПб.

Флавий Вегеций Ренат, 1996. Краткое изложение военного дела. – СПб. Евагрий, 1999-2001. Церковная история. Пер. И.В. Кривушина. Кн.I-IV. СПб.

Орозий Павел, 2004. История против язычников. Книги I-VII. Пер. В.М. Тюленева. – СПб.

Олимпиодор Фиванский, 1999. История. Перевод, вступительная статья, комментарии и указатель Е.Ч. Скржинской. – СПб.

Прокопий Кесарийский, 1993. Война с персами. Война с вандалами. Тайная история. Перевод, статья, комментарии А.А. Чекаловой. – М.

Эпиктет, 1995. Марк Аврелий. – М.

Сократ Схоластик, 1996. Церковная история / Ред. М.А. Тимофеев. – М. Феодорит Кирский, 1996. История боголюбцев / Ред. А.И. Сидоров. – М. Феодорит Кирский, 1993. Церковная история. – М.

Вольфрам Х., 2003 Готы. От истоков до середины VI в. (опыт исторической этнографии). Пер. с нем. Б.П. Миловидов, М.Ю. Некрасов / Ред. М.Б. Щукин, Н.А.Бондарко, П.В.Шувалов. – СПб.

Грант М., 1998. Крушение Римской империи. Пер. с англ. Б. Бриксмана. – М.

Джонс А.Х.М., 1997. Гибель античного мира. – Р-н-Д.

Моммзен Т.,1993. История Рима. – М.

Ренан Э.Ж., 1991. Марк Аврелий и конец античного мира [пер. с фр.]: Репринтное воспроизведение изд. Н.Глаголева. – М.

Михайловский Ф.А., 2000. Власть Октавиана-Августа. – М.

Парфенов В.Н., 2001. Император Цезарь Август: Армия. Война. Политика. – СПб..

Князький И.О., 1999. Император Диоклетиан и конец античного мира: Государственные и правовые реформы начала домината. – М.

Хлевов А.А., 2005. Морские войны Рима. – СПб.

Колобов А.В., 1999. Римские легионы вне полей сражений. – Пермь.

Махлаюк А.В., 2000. Армия Римской империи. Очерк традиций и ментальности. – Нижний Новгород.

Махлаюк А.В., 2003. Римские войны. Под знаком Марса. – М.

Буданова В.П., 1999. Готы в эпоху Великого переселения народов. 2-е изд. – СПб..

Буданова В.П., 2000. Варварский мир эпохи Великого переселения народов. – М.

Варвары [Сборник статей], 1999. – М.

Ермолова И.Е., 2001. Римская империя и федераты в IV в. // Новый исторический вестник. №2.

Колосовская Ю.К., 1996. Некоторые вопросы истории взаимоотношения Римской империи с варварским миром // ВДИ. №2.

Колосовская Ю.К., 2000. Рим и мир племен на Дунае I-IV вв. н.э. – М.

Впервые опубликовано: История идей и история общества. Тезисы IV Всероссийской научной конференции. Нижневартовск, 20 апреля 2006 года. – Нижневартовск: НГГУ, 2006, с.58-61 (соавтор к.и.н. Д.А. Волошин).

МОРАЛЬНО-ЭТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ

ОБЩЕСТВЕННОГО УПАДКА

ПОЗДНЕЙ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ

Период IV-V вв. ознаменовался упадком государственных институтов и сената, гнетом и произволом огромного бюрократического аппарата Римской империи. Целью данной работы является рассмотреть морально-этические аспекты разрушения устоев Рима, вызывающие неоднозначные трактовки историков.

В основе построений сторонников «морализаторского подхода» [Корелин М. 1888, С.47; Вольтер Ф.,1868. С.287; Рубан Я.,1789; Кайданов И.К. ,1823. С.225-226; Кудрявцев П.Н. ,1875. С.1] лежит представление о том, что народы возвышаются и приходят в упадок в зависимости от нравов. Причины падения Римской империи видят в «глубоком падении нравов и учреждений» [П.Н. Кудрявцев], «во всеобщем развращении, злодеяниях императоров, упадке воинского духа» [И.К. Кайданов], в том, что императорский двор и сенаторская аристократия погрязли в интригах, предательстве и измене. Причина успехов варваров напрямую связывается с развращенностью нравов римлян, т.о. «оправдывается» разрушение империи, управляемой злодеями, развратниками и ханжами.

Часть историков [Michelet J. 1894. P.28, 39; Michelet J., 1853. Р.19-20; Гердер И.Г., 1977. С.408, 411-412; Мueller J.J., 1874. S.49.] бичует рабовладельческий характер общества римлян, называя последних высокомерным, жестоким народом, предающимся удовольствиям на окровавленных спинах потерявших человеческий облик рабов. Описывая «духовное ухудшение» Рима, свойственный римлянам гедонизм и недоверчивость, авторы зачастую противопоставляли данной «деградации» нерастраченную жизненную энергию германцев.Труд рабов стал для римского государства экономической язвой и неизлечимым нравственным недугом - потому варварские вторжения могут считаться необходимыми и нравственно оправданными. Рим погиб от морального одичания и разврата, т.к. «всякий разврат несет в самом себе отмщение и гибель» [И.Г. Гердер].

Существенно отличается от вышеописанной позиция исследователей, согласно которой падение империи ознаменовалось кардинальной переменой нравов, обычаев, образа жизни, религии и др. В рамках данного подхода особняком стоит концепция А. Лойена [Loyen A.., 1963. P.443], видевшего в известных событиях IV-V вв. н.э. прежде всего революцию морали и нравственности.

В гораздо большей степени развито направление, чьи приверженцы выступают апологетами христианской морали [Kaschnitz-Weinberg G.,1926. S.36.]. Падение Римской империи явилось «величайшей духовной революцией», в ходе которой был осуществлен переход от мирского античного к христианскому трансцендентальному миру. В противоположность остальным римлянам, пораженным «ядом деморализации», христиане составили высоконравственную, свободную и просвещенную массу.

Исходя из традиционного понимания падения Римской империи как процесса ликвидации политического и государственного единства в V в., сопряженного с одновременным упадком античной культуры, исследователи все больше обращаются к изучению кризиса духовной сферы и морального кризиса, причин апатии и пораженческих настроений римского общества V в. В римской культуре и самосознании начиная с III в. мотив упадка и кризиса традиционных ценностей становится доминирующим. Среди римлян росло ощущение, что все теперешнее ничто в сравнении с блистательным прошлым. Мысль об упадке и декадентские настроения становятся неизменными и естественными атрибутами духовной жизни этого периода.

Зачастую историки замечают, что подданные империи, доведенные до рабского состояния,не имели ни духа, ни желания оказать сопротивление варварам [Робертсон В.,1839. С.6; Botta Ch., 1825. P.60-65; Heitland J. Iterum, 1925. P.15; Уколова В.И., 2000. С.414; Дуров В.С., 1993. С.116; Aschbach J., 1827. S.149; Sybel H., 1863/1880. S.IV. S.7,12; Luponiac P., 1971. P.129; Буркхардт Я., 2003.С.219; Durui V., 1970. P. 211; Литтре Э.М., Л. Маркевича-Киев, М.Н.Карпович,1889. С.10; Arbanére E.-G., 1840. P.377.].Согласно Ф. Лоту, коррупция и деспотизм привели общество к моральной и материальной нищете, власть разбила всякое сопротивление и независимость, превратив народ в стадо.

Представления «Родина в опасности» не существовало, во времена падения империи патриотизм был редким явлением - предательством занимались даже уважаемые чиновники.В. Дюрюи по этому поводу писал, что моральный уровень администрации понизился, государственные должности больше не занимались способными и достойными людьми. Императорский деспотизм уничтожил всякое проявление личной инициативы у граждан, потерявших свои политические права. За годы политического безмолвия римский народ превратился в «жестокое и чувственное животное» [Э.М. Литтре], политическую пассивность римских граждан и безучастность к судьбе своего государства дополняли равнодушие и чувство безысходности.

Анализ морального состояния римского общества накануне падения империи, при всей его неодномерности, весьма актуален и поучителен при изучении судеб более поздних имперских образований вплоть до XX в. включительно.

Библиография

Корелин М., 1888. Петрарка как политик // Русская мысль. Кн.7,8.

Вольтер Ф., 1868. Философия истории. - СПб.

Рубан Я., 1789. Рассуждение историческое о возмутительном и насильственном переселении в средних веках варварских северных народов в провинции Римской империи пришедшей тогда в бессилие и напоследок до основания ими разрушенной .- М.

Кайданов И.К., 1823. Руководство к познанию всеобщей политической истории. Ч.I. Древняя история.-СПб.

Кудрявцев П.Н., 1875. Римские женщины.-М.

Michelet J., 1894. Histoire de la République romaine /1831/. – Paris.

Michelet J., 1853. Introduction à l’histoire universelle. – Paris.

Гердер И.Г.,1977. Идеи к философии человечества. – М.

Мueller J.J., 1874. Studien zur Geschichte der römischen Kaiserzeit. – Zürich.

Loyen A., 1963. Résistants et collaborateurs en Gaule á l’époque des grandes invasions (1946) // Bulletin de l’associations Guillaume Budé IV. – Paris.

Kaschnitz-Weinberg G., 1926. Spätrömische Porträts // Die Antike. №2. – Berlin

Робертсон В., 1839. История государствования императора Карла V.-М.

Botta Ch.,1825. Histoire des peoples d’Italie. T.I.-Paris.

Heitland J., 1925. Iterum, or A Further Discussion of the Roman Fate. – Cambridge.

Уколова В.И., 2000. Поздний Рим. Пять портретов // Древний Рим. История. Быт. Культура. Из книг современных ученых.-М.

Дуров В.С., 1993. Художественная историография Древнего Рима. - СПб. Aschbach J., 1827. Geschichte derWestgoten - Frankfurt am Main.

Sybel H.v., 1863/1880. Kleinen historischen Schriften– Frankfurt-am-Main.

Luponiac P., 1971. La disparition de L’Empire Romain en Occident. – Paris, La pensée universelle.

Буркхардт Я.,2003. Век Константина Великого. Пер. с англ. Л.А. Игоревского. - М.

Durui V., 1970. Histoire des Romains. T.VII (1885).- Paris.

Литтре Э.М., 1889. Аббатство, монахи и варвары на Западе. Падение Римской империи. Пер. с фр. Л. Маркевича-Киев, М.Н.Карпович.

Arbanére E.-G.,1840. Analyse de l’histoire romaine. T. I-IV. – Paris, Firmin Didot.