Феномен и психотерапия страха публичного осуждения

В иерархии страхов самым сильным по своей экзистенциальной наполненности, казалось бы, является страх смерти[115]. Но для человека, живущего на границе со смертью, этот страх может уступить место другим переживаниям, например, страху быть потерянным для близких. Один из феноменов снижения значимости страха физической смерти наблюдается у целого ряда людей, подвергающихся психологическому и физическому насилию в семье, когда наиболее непереносимой оказывается угроза ситуации публичного осуждения.

Откуда происходит этот страх – страх публичного осуждения? С одной стороны, по нашему мнению, источник этого страха – чувство вины, на психофизиологическом уровне закрепленное у людей, переживающих физическую или психическую травму[116]. С другой стороны, глубинный источник этого страха в существующих социокультурных мифах, оправдывающих агрессию в семье. Например: «Домашнее насилие – не преступление, а просто скандал – семейное дело, в которое не принято вмешиваться»; «Жертва сама провоцирует агрессивные действия насильника» и т.п.

Как уже было отмечено выше, для типа переживания ситуации насилия в семье «стремление к избеганию публичного осуждения», характерна подверженность социокультурным стереотипам и чрезмерная зависимость от мнения окружающих. Именно для данного типа переживания становится характерным страх публичного осуждения. Любой страх характеризуется специфическим переживанием, «проистекающим из ожидания угрозы или опасности» и, как отмечает К.Э. Изард, «гораздо чаще нас страшит то, что может уязвить нашу гордость и снизить самооценку»[117]. Так, женщины, обратившиеся за психологической помощью, сообщают о том, что страшнее смерти для них подвергнуться публичному скандалу, оскорблению. Страх рисует в воображении картины того, как отворачиваются знакомые, коллеги по работе, как происходит обсуждение их личной жизни в их отсутствие, как они становятся центром «патологического, сенсационного» внимания. Страх публичного осуждения влечет за собой чувство крайней беспомощности и одиночества. Весь мир представляется противостоящим одной личности. Нередко психологу, работающему с такими ситуациями, приходится слышать даже такие слова: «Лучше умереть, чем кто-либо узнает о моей проблеме».

Несмотря на всю тяжесть переживаний, человек сохраняет желание преодолеть ситуацию и готов предпринимать какие-либо усилия. Запросы, обращенные к психологу-консультанту, формулируются менее четко, но часто содержат фиксацию на глаголах, например, «что же делать?». Вместе с тем значительным блокиратором активности становится страх публичного осуждения.

В качестве одного из эффективных приемов в работе по осознанию влияния социокультурных установок на собственное состояние и переживание страха публичного осуждения является использование метафор, афоризмов, сказок, историй. Так, например, человеку может быть предложено вспомнить сказку о «голом короле» или детскую сказку Чуковского «Тараканище» и подумать о том, чем именно эта сказка напоминает ему собственную ситуацию. Именно метафоры, как считает Пезешкян, с их «близостью к фантазии, интуиции и иррациональности» позволяют транслировать смыслы на языке образов и эмоций, которые превалируют над рациональной сферой у пациентов в ситуации риска насилия, облегчают понимание и усиливают эмоциональное воздействие[118]. Такое общение помогает переоценить ситуацию в целом, расширить мировоззрение и улучшить процесс принятия себя. Когнитивные процессы составляют самый распространенный класс активаторов страха[119]. Изменение видения себя и проблемы влечет за собой изменение внутреннего состояния.

Преодолению страха публичного осуждения способствует и участие в Группе психологической поддержки. Сущность метода Группы поддержки состоит в том, что он фиксирует ведущих и участников на поддерживающей позиции во взаимодействии. Известно, что участливое сопереживание и эмоциональная поддержка облегчает страдание. И, наоборот, изоляция, одиночество усиливает страх[120].

При типе «переживание утраты собственных ресурсов» страх, относившийся ранее к будущему, переходит в актуализировавшееся чувство собственной беспомощности. Беспомощность довольно часто сопровождается чувством вины, которая имеет отношение уже к прошлому опыту, к пережитому оскорблению. Человека мучает мысль о том, что случившееся могло бы и не произойти, если бы он поступил иным образом. На взаимосвязь тревоги, вины и депрессии указывал Ч. Рикрофт[121]. Он относил тревогу к будущему времени, вину – к прошлому и отмечал то, что тревога усиливает, а депрессия снижает жизнеспособность.

В своей практической деятельности мы столкнулись с тем, что страх публичного осуждения становится главным в иерархии страхов и доминирующим образом определяет поведение людей, оказавшихся в ситуации агрессии в семье. Страхи наших пациентов были обусловлены реальной ситуацией, но мы также столкнулись и со страхами специалистов - психологов, социальных работников, которые только приступали к работе с данной проблемой. Многие начинающие специалисты испытывали внутренние барьеры в разговоре на темы семейной агрессии, а также пытались занять обвинительную позицию по отношению к жертве, демонстрируя убежденность в том, что жертва сама провоцирует своим поведением насильника. Необходимо помнить о том, что человек, переживший насилие в семье, еще до прихода к специалисту подвержен страху публичного осуждения и самообвинениям, а, встречаясь с обвинительной позицией и страхами консультанта, тяжесть переживания и ощущение безысходности лишь усиливаются. Одна молодая женщина рассказала, что несколько лет назад она пережила сильную психологическую травму, связанную с насилием. После этого ее не покидали чувства вины, беспомощности и стыда. Обращения к психологам и психотерапевтам еще сильнее укрепили эти чувства, так как на каждой консультации она слышала, что она сама виновата в том, что с ней произошло, что бессознательно она сама этого хотела. Через долгие годы она попала на консультацию к психологу, выразившему безоценочную позицию к ее личности вместо обвинения в том, что случилось с ней. Впервые за длительное время она почувствовала себя вполне нормальной и свободной от груза прошлых проблем, вновь вернулись доверие к своим чувствам и уважение к себе так необходимые для построения своей будущей жизни и контроля возникающих ситуаций.

При оказании психологической помощи при любом из типов переживания ситуации насилия психолог-консультант всегда должен быть уверен в том, что человек невиновен и не отвечает за перенесенное насилие.

Можно сказать, что насилие блокирует потребности самореализации и развития. Насилие есть разрушение целостности, гармонии, здоровья, жизни. Единственной альтернативой осознанному или неосознанному вовлечению в ситуацию насилия становится саморазвитие. Внешнему влиянию человек может противопоставить свою внутреннюю свободу выбора, готовность принимать решения и веру. Чувство страха знакомо всем. Противоположностью страха является решительность. В психологии изменений можно выделить не только уровень адаптации и приспособления, но и более высокий уровень изменения - по собственному усмотрению.