Этнические предубеждения оказывают самое губительное влияние и на их жертвы, и на их носителей

Прежде всего этнические предубеждения ограничивают сферу общения между представителями разных этнических групп, вызывают настороженность с обеих сторон, мешают установлению более близких, интимных человеческих отношений. Отчужденность же в свою очередь затрудняет контакты и порождает новые недоразумения.

При высокой степени предубежденности этническая принадлежность национального меньшинства становится решающим психологическим фвктором и для самого меньшинства, и для большинства. Внимание обращают прежде всего на национальную или расовую принадлежность человека, все остальные качества кажутся второстепенными по сравнению с этим. Другими словами — индивидуальные качества личности заслоняются общим и заведомо односторонним стереотипом.

У меньшинства, подвергающегося дискриминации, вырабатывается точно такой же искаженный, иррациональный, враждебный стереотип большинства, с которым оно имеет дело. Для националистически настроенного еврея все человечество делится на евреев и антисемитов, плюс некоторая «промежуточная» группа.

Дискриминация даже в сравнительно «мягких» формах отрицательно влияет на психическое состояние и личные качества подвергающихся ей меньшинств. По данным американских психиатров, среди таких людей выше процент невротических реакций. Сознание того, что они бессильны изменить свое неравноправное положение, вызывает у одних повышенную раздражительность и агрессивность, у других — пониженную самооценку, чувство собственной неполноценности, готовность довольствоваться низшим положением. А это в свою очередь закрепляет ходячее предубеждение. Негр не учится потому, что, во-первых, не имеет для того материальной возможности и, во-вторых, его к этому психологически не поощряют («знай свое место!»); образованному человеку еще труднее сносить дискриминацию. А потом низкий образовательный уровень, «невежество» негритянского населения используются для «доказательства» его интеллектуальной неполноценности (между прочим, многочисленные специальные сравнительные исследования умственных способностей белых и негров не обнаружили никаких врожденных или генетических различий в интеллекте между расами).

Выступая в защиту угнетаемых национальных меньшинств, не следует в то же время идеализировать их. Наивно, например, думать будто тот, кто сам подвергается национальному гнету, в силу этого автоматически становится интернационалистом. Социологические исследования показывают, что дискриминируемое меньшинство усваивает в целом систему этнических представлений окружающего большинства, в том числе его предубеждения в отношении других меньшинств. Так, американский еврей может быть противником гражданского равноправия негров, а негр — принимать за чистую монету утверждения антисемитской пропаганды. Все это показывает, сколь трудно преодолевать вековые предрассудки.

Американские социологи тщательно исследовали влияние различных воспитательных средств и убедились в их весьма ограниченной эффективности. Массовая пропаганда, радиопередачи доброй воли в защиту дискриминируемых меньшинств и т.д. сравнительно малодейственны, потому что их в основном слушает то меньшинство, о котором проявляется забота. Что же касается людей предубежденных, то они либо вовсе не слушают таких программ, либо считают, что это происки их врагов. Лучшие результаты давали индивидуальные беседы, разъяснительная работа в небольших группах с привлечением жизненных материалов, непосредственно знакомых людям, но не осмысленных или ложно символизированных ими. Но и это достаточно прочных и глубоких результатов не дает, не говоря уже о том, что индивидуальная работа — дело чрезвычайно длительное и трудное.

Большую роль в смягчении и преодолении враждебных установок играют неформальные личные контакты между представителями разных этнических групп. Совместный труд и непосредственное общение ослабляют стереотипную установку, в принципе позволяя увидеть в человеке • другой расы или национальности не частный случай «этнического типа», а конкретного человека.

Однако и это бывает далеко не всегда. Известный психолог Гордон Оллпорт, обобщая большой материал наблюдений и Специальных экспериментов, говорит, что межгрупповой контакт способствует ослаблению предубеждения, если обе группы обладают равным статусом, стремятся к общим целям, положительно сотрудничают и взаимозависят друг от друга и если, наконец, их взаимодействие пользуется активной поддержкой властей, законов или обычаев. Если таких условий нет, контакты не дают положительных результатов, а то даже и усиливают старые предрассудки.

Quot;'' Так, например, по данным одного эксперимента^, домашние хозяйки, поселенные там, где в одном доме или микрорайоне живут и белые, и негры, обнаружили существенный сдвиг в своем отношении к неграм. В Каултауне 59% опрошенных женщин признали благоприятные изменения, 38% — никаких изменений, 3% — неблагоприятные изменения. В Соктауне это соотношение выразилось в числах 62, 31 и 7%. В районах, где существует расовая сегрегация, положение иное. В Бейкервилле лишь 97% домохозяек признали, что в их отношении к неграм произошли благоприятные перемены, у 66% никаких изменений не произошло, а у 7% установка изменилась к худшему. Таким образом, более интенсивные личные контакты сыграли свою положительную роль. Но характерно, что улучшение отношений к неграм-соседям оказалось значительно бльшим, чем к неграм вообще. Это подтверждается и другими исследованиями. Например, белые шахтеры, работающие вместе с неграми, сравнительно легко, если не возникает конфликтов, вырабатывают благоприятную установку к совместной работе с неграми. Но те же самые рабочие считают нежелательным жить в одном доме с неграми. Их положительный личный опыт не вписывается в существующий в общественном сознании отрицательный стереотип. Поэтому личные контакты сами по себе проблемы межнациональных отношений не решают.

Я отнюдь не отрицаю благородство целей и практическую полезность просветительной деятельности, которую ведут прогрессивные организации США, борющиеся против расизма. Но именно поэтому, что речь идет об общественном явлении, одного просвещения недостаточно. Прежде всего нужно решительно отказаться от подхода к угнетенным меньшинствам как к объектам благотворительности и заботы. Такой подход не только оскорбителен, но и научно несостоятелен...

Ранее порабощенные группы, достигнув известной ступени развития, восстают против рамок, установленных для них «цветным барьером», и освящающих его установок. В классово-антагонистическом обществе этот процесс не может совершаться безболезненно. Цепляясь за свои ускользающие привилегии, буржуазия господствующих наций пытается силой задержать исторический процесс: чем очевиднее несостоятельность представлений о неравенстве рас и наций, тем яростнее они защищаются. Реакционные круги новых наций, со своей стороны желая обеспечить себе монопольную эксплуатацию своих (и не только своих) народов, проповедуют, так сказать, расизм наизнанку, подчеркивая исключительность собственных черт и традиций. Европоцентризму противопоставляются «азио» или « эфроцентризм», «белому» расизму — «желтый» или «черный» расизм.

Все это делает национальную проблему весьма острой. Этнические предубеждения часто выступают как реакция на подъем ранее дискриминированных меньшинств, которые не хотят больше мириться с таким положением. Предрассудки чувства превращаются в реакционные идеологические системы, призванные оправдать «исторические» отношения. Немаловажное значение имеет кризис многих старых идеологических символов и ценностей, который обнажает нижележащие, более древние структуры общественного сознания и благоприятствует усилению иррациональных элементов общественной психологии. В век безличного гнета — ни монополистический капитал, ни всесильная бюрократия не отливаются в определенный персонифицированный образ «конкретного виновника» зла, — «зримый враг» в лице «чужака» вызывает наиболее сильную эмоциональную реакцию. Наконец, сказываются вкусы и пристрастия «правящей черни», которая, обладая полнотой экономической и политической власти, остается духовно и интеллектуально низменной, разделяет самые дикие предрассудки «толпы». Животная ненависть к «чужаку» — это едва ли не единственная форма общности техасского магната или арканзасского губернатора с мелким лавочником. С той, однако, разницей, что мелкого буржуа эта ненависть ослепляет, мешает ему понять действительные истоки собственных бед, а губернатору она помогает делать свою «демократическую» карьеру: он же «свой парень», ему не нужно притворяться, он и вправду думает так же, как его избиратели!

Примечание 1990 г.

Читатели 1966 г. хорошо понимали, что речь шла не только об американских губернаторах. Тем не менее в последнем абзаце статьи говорилось, что при социализме объективные корни национальной вражды и порожденные ею стереотипы устраняются, хотя «на крутом повороте истории, когда возникают определенные трудности, они снова дают себя знать, увлекая за собой отсталые слои населения». Ах, если бы это было так просто!..

Примечания

Наши рекомендации