Номенклатура становится наследственной

Не противоречит ли процесс отдаления номенклатуры от партийной массы тому, что класс номенклатуры рекрутируется из этой массы?

Противоречие, несомненно, есть, но его практическое значение заглушается пока еще мало обратившим на себя внимание другим процессом, развертывающимся с возрастающей силой. Это процесс самовоспроизводства класса номенклатуры.

Мы уже говорили: противники определения социального слоя управляющих в СССР как класса своим, пожалуй, важнейшим аргументом считают то, что номенклатурные должности не передаются по наследству. Сказали мы и о том, что этот аргумент несостоятелен, так как наследование не является обязательным признаком классов и соответственно не фигурирует в определении класса.

Верно другое: всякий упрочившийся господствующий класс стремится передавать свое господство и привилегии по наследству, то есть сам себя воспроизводить, всемерно ограничивая приток пришельцев со стороны.

Именно это и происходит сейчас в советской номенклатуре. Пришедший в массе своей на номенклатурные посты в годы сталинщины и брежневщины, нынешний состав господствующего в СССР класса как раз успел вырастить своих детей до того возраста, когда им можно делаться номенклатурными сановниками. Подросшие детки и заполняют сейчас во все возрастающем количестве номенклатурные посты.

Приведем лишь несколько примеров. Сын Л.И.Брежнева – Юрий, несмотря на свою молодость, стал первым заместителем министра внешней торговли СССР. Но впечатление на прессу произвела только одна из его внешнеторговых операций – когда он, разомлев от вида действительно очаровательных танцовщиц в дорогом парижском стриптизе Сгаzу Ногsе, дал на чай официанту 100 долларов – по установившемуся тогда в СССР неофициальному курсу 400 рублей. Совсем иного рода интересы у серьезной и способной дочери А.Н.Косыгина – Людмилы Алексеевны Гвишиани; но эти интересы никогда не относились к библиотечному делу, что не помешало ее назначению на номенклатурный пост директора Государственной библиотеки иностранной литературы. Сын А.И.Микояна – милый Серго Микоян проделал на моих глазах, право же, не перенапрягаясь, быстрый взлет от аспиранта до главного редактора журнала "Латинская Америка", что означало вхождение в номенклатуру Секретариата ЦК КПСС. Сын А.А.Громыко – Анатолий, пробыв некоторое время в Институте США и Канады Академии наук СССР, оказался вдруг на номенклатурном посту советника-посланника в Вашингтоне, потом – в ГДР, а затем его назначили директором Института Африки Академии наук СССР, хотя об Африке он знал к этому времени только то, что она существует. Зато пост директора института – в номенклатуре Секретариата ЦК КПСС.

Бывало так, впрочем, и в добрежневские времена. Вспомним Василия Сталина – юного пропойцу, который, еще не дожив до 30 лет, был произведен в генерал-лейтенанты и назначен командующим авиацией Московского военного округа. Вспомним Голубцову – жену Маленкова, которую назначили директором одного из важнейших вузов страны – Московского энергетического института. Вспомним малообразованного Михаила Кагановича (брата Л.М.Кагановича), который был сделан наркомом, и в номенклатурном кругу появился самый младший брат в этой достойной семье – Юлий Каганович. Вспомним Алексея Аджубея, зятя Хрущева, который был назначен главным редактором второй по величине в СССР газеты – "Известия" и стал членом ЦК КПСС.

А как после Брежнева? Сын Андропова – Игорь был назначен сначала заместителем главы советской делегации на стокгольмских переговорах о мерах по укреплению доверия между государствами, затем сделался послом в Греции, а после ряда неудач на посту был повышен и стал "послом по особым поручениям". На международной арене стали появляться сыновья и менее крупных номенклатурщиков – членов ЦК. Я мог бы назвать примеры, но лучше приведу стихотворение из "Правды". Оно свидетельствует, что речь идет не об отдельных случаях, а об известном всем в СССР явлении:

Наследный принц,

Он и бездельник, и балбес,

И был таким всегда,

Но вхож везде и всюду без

Малейшего труда.

Ему не нужно пробивать

К успеху колею -

Ему достаточно назвать

Фамилию свою.

Она возносит к небесам,

Лелеет и хранит,

Хоть ноль без палочки он сам,

Но… папа знаменит.

В заключение поэт, убоявшись собственной смелости, робко "напомнил" номенклатурным папашам:

У нас наследных принцев нет,

Не тот, простите, строй. [23]

Именно тот строй. Тот, при котором во всех странах реального социализма на ответственных постах расселись аристократические номенклатурные семейства, а на Кубе, в Северной Корее и в Румынии образовались царствующие семьи.

Примеров можно привести много. Но делать этого нет нужды, так как описываемые явления не исключение, а правило. Это только в романах социалистических реалистов дети секретарей обкомов идут в рабочие; в действительности идут они в партийный и дипломатический аппарат. Сомневающемуся нелегко будет отыскать пример, когда бы дети из номенклатурной семьи оказались на неноменклатурном посту или не замужем за номенклатурщиком. А что случится с номенклатурными детьми после смерти или выхода на пенсию их родителей? Ничего особенного. Конечно, их больше не будут тащить за уши на все более высокие посты, но и не будут выгонять из номенклатуры. И дело даже не в том, что останутся живы влиятельные друзья их родителей: дружба в классе номенклатуры весьма корыстна, так что друзья совсем не обязательно стали бы им покровительствовать. Главное в том, что класс номенклатуры уже прошел ту стадию, когда в рвавшейся вперед толпе деклассированных выскочек все расталкивали друг друга острыми локтями и в годы ежовщины с наслаждением скидывали в бездну. С тех пор в номенклатуре выросло классовое сознание. Она живет уже не по принципу "Умри ты сегодня, а я завтра", но чувствует свою общность и мыслит в масштабе поколений. Дети должны быть хорошо устроены, дети должны быть в номенклатуре – это неписаное правило обеспечивает будущность номенклатурных сынков и дочек.

Правящий класс номенклатуры в СССР все явственнее начинает переходить к самовоспроизводству. Да, номенклатурная должность не наследуется. Но принадлежность к классу номенклатуры становится на наших глазах фактически наследственной.

Мы описали путь наверх, в номенклатуру, на примере рядового парткарьериста, взбирающегося по проторенной дорожке через партийную организацию. Можно не сомневаться, что перспективы такого продвижения в номенклатуру будут все больше сужаться и в нее все больше будут идти столбовой дорогой рожденные аристократы – отпрыски благородных номенклатурных семейств.

Значит, номенклатура развивается. А не может быть, что она уже отмирает? Мы уже говорили, что упразднена учетно-контрольная номенклатура – пусть не важный, но все-таки элемент этого класса.

В конце августа 1990 года Секретариат ЦК КПСС принял решение "упразднить номенклатуру должностей ЦК КПСС". Отныне "в ЦК будут утверждаться кадры только партийных работников, а также руководителей органов печати, научных учреждений и учебных заведений, подведомственных ЦК КПСС" [24]. Так что же, наступил конец номенклатуры?

Нет. Это шаг к концу, но еще не конец. Во-первых, остается неясным: сохраняется ли высшая ступень номенклатуры – номенклатура Политбюро. Секретариат ЦК не вправе ее упразднить. Во-вторых, ничего не сказано о номенклатуре других партийных комитетов: ЦК компартий союзных республик, крайкомов, обкомов, горкомов, райкомов. Во всяком случае этим решением она не упраздняется.

А главное: ну, не будут "утверждать" на номенклатурные должности – будут "рекомендовать", как делается сейчас с выборной номенклатурой. Много ли от этого изменится?

Они уже начали так действовать. Под оптимистическим заголовком "Прощание с номенклатурой" в прессе было сообщено: бюро Майкопского горкома КПСС "упразднило свою номенклатуру", в которой насчитывалось 526 человек. Но тут же первый секретарь горкома заявил: "Горком не самоустраняется от формирования кадрового потенциала города… При выдвижении руководителей народными депутатами активное участие примут и горком, и первичные парторганизации". Они будут "добиваться политическими методами" выдвижения своих кандидатов на руководящие посты [25]. Так что рано еще прощаться с номенклатурой.

Номенклатура – не чиновничество, а класс, причем класс господствующий. Упразднить ее можно не рескриптом номенклатурного же органа, а изменением структуры общества.

МОДЕЛЬ НОМЕНКЛАТУРЫ

Современная наука широко применяет метод моделирования. От модели технических изобретений она пришла к моделям пространства, а теперь – к моделям общественных явлений, правда, не стереометрическим, а описательным.

Можно ли хотя бы в основных чертах смоделировать ту социальную конструкцию, какой является класс номенклатуры? При всей условности подобной модели предпринять такую попытку не бесполезно, потому что она позволит нагляднее отразить существенные черты этого класса.

Если попробовать дать стереометрическую модель номенклатуры, то получится конус с конической же сердцевиной. На поверхности параллельными основанию окружностями будут отмечены границы: от номенклатуры райкомов в низу до номенклатуры ЦК на верху внешнего конуса и от райкомов в низу до ЦК КПСС на верху сердцевины (самая ее верхушка обозначает Политбюро, а вершина конуса – Генерального секретаря ЦК).

Однако монолитными частями модели являлись бы не параллельные срезы (комитет плюс его номенклатура), а сами два разнимающихся конуса. Классотворная сердцевина номенклатуры сделана как бы из особого материала, отличного от сравнительно рыхлого тела внешнего конуса. Это тело не только создано сердцевиной – различными ее отрезками, но и держится, как на стержне, на сердцевине в целом.

Вернемся теперь от тригонометрии к политике. Было бы ошибкой думать, что находящаяся на верху конуса номенклатура ЦК гордо взирает сверху вниз на райкомы. Нет, так она взирает только на их номенклатуру, а на руководителей райкомов партии смотрит с любезной предупредительностью, видя в них пусть не непосредственных, но все же своих сюзеренов.

Есть ли для этого объективное основание? В самом деле: почему, скажем, министр, член правительства СССР, входящий в номенклатуру Политбюро ЦК, должен считаться с. секретарем периферийного обкома и даже райкома партии, которые в эту номенклатуру не входят? Казалось бы, учинить им, как принято, по-министерски грозный разгон, привычно наорать на них из Москвы по правительственной телефонной линии ВЧ так, как он орет на своих начальников главков, – и дело с концом.

Ни за что не сделает этого министр, а будет говорить с товарищами по тому же ВЧ любезным, чуть ли не вкрадчивым голосом, который работники его министерства слышат только во время приемов иностранных гостей (заискивающего лепетания министра, когда он по "вертушке" докладывает высшему начальству, не слышит в министерстве вообще никто: в таких случаях принято выгонять всех сотрудников из кабинета, а в приемной загорается соединенная с "вертушкой" красная лампочка: входить запрещено). Министр знает: без санкции обкома он не сможет ни назначить, ни сместить директора находящегося в данной области предприятия, без согласия секретаря райкома не сможет послать его даже в самую краткую командировку в социалистическую страну, не говоря уже о капиталистической. А если эти секретари разозлятся на министра, то они смогут сделать жизнь всех его ставленников в области или районе совершенно невыносимой. Он же им ничем не сможет отплатить, потому что высшие органы не станут "подменять" секретарей. При профессиональной злопамятности секретарей и их мастерстве в интригах любые трения министра с ними могут нанести ему ощутимый ущерб в ЦК.

Было бы ошибкой умиляться этому как проявлению – хотя бы и своеобразному – "внутрипартийной демократии". Речь идет не о демократии, а наоборот – о поощрении диктаторских замашек номенклатурных хозяев страны.

Конус сердцевины оказывается двухслойным: внутри – слой решающих органов (бюро и секретариаты), снаружи – слой предрешающего партаппарата. Но слои эти связаны неразрывно и отделить один от другого невозможно.

В западной литературе распространено мнение, что в Советском Союзе имеются три руководящие силы: партия, полиция и армия. Такое мнение возникло явно по аналогии со сложившимся на Западе взглядом на структуру власти в нацистском рейхе.

Как обстоит дело в действительности?

То, что на Западе подразумевают в данном случае под словом "партия", это, конечно, не вся многомиллионная масса КПСС, а партийные комитеты и партийный аппарат, то есть внутренний стержень нашей модели класса номенклатуры. Эта социальная группа, как мы видели, не только относится к господствующему классу, но составляет его сердцевину и, безусловно, осуществляет власть.

Несколько иначе обстоит дело с полицией. Полиция в СССР, как и в гитлеровской Германии, неоднородна: есть тайная политическая полиция КГБ и есть органы МВД, к которым относится и охрана лагерей, и милиция с уголовным розыском и Государственной автомобильной инспекцией (ГАИ), и известный за границей ОВИР (Отдел виз и регистрации), выдающий – или не выдающий – паспорта советским гражданам для так называемых частных выездов за границу (эмиграция, а также поездки по приглашению родственников и знакомых).

Аппарат КГБ входит в партийную номенклатуру (подобно аппарату дипломатической службы) и, таким образом, составляет часть господствующего класса. Что касается МВД, то там, как и в других министерствах, имеются и номенклатурные чины, и обычные служащие. В целом органы МВД находятся под присмотром КГБ, а по линии партийной иерархии – в ведении отделов административных органов ЦК и нижестоящих комитетов КПСС.

А как с армией? Вооруженные Силы во главе с Министерством обороны СССР являются таким же ведомством, как и Министерство внутренних дел, и другие министерства. В Вооруженных Силах точно так же есть номенклатурное начальство – маршалы, генералы и адмиралы и другие чины, занимающие номенклатурные (генеральские) должности; и есть служащие и рабочие, включая рядовых солдат.

Конечно, военное ведомство в СССР огромно, оно обладает колоссальным персоналом и бюджетом. Главное же – оно действительно может представлять собой опасность для власти номенклатуры, следовательно, для самого существования этого основанного не на собственности, а на власти класса. Такую потенциальную угрозу номенклатура учла и приняла необходимые меры предосторожности.

Первая категория этих мер была чисто военной. Были сформированы дивизии внутренних и пограничных войск, полностью отделенных от частей Советской Армии и находящихся в ведении КГБ и МВД СССР. Отлично вооруженные и обученные, они представляют собой серьезную силу, способную подавить не только верхушечный путч, но и восстание в армейских частях. А чтобы сделать такое восстание бесперспективным, в СССР установлен невиданный в других армиях порядок: все склады оружия и боеприпасов находятся под охраной не обычных воинских частей, а внутренних войск. Столкновение этих двух сил можно было хорошо проследить на примере румынской революции 1989 года.

Вторая категория мер была, пожалуй, еще более важной: меры социальные, преследующие цель обеспечить полную благонадежность военного руководства. Номенклатура в Вооруженных Силах была поставлена в особо привилегированные условия, чтобы военные номенклатурщики не завидовали партийным чинам. И в самом деле: свою страсть к властвованию и сановному чванству маршалы и генералы могут сполна удовлетворять в армии, и материально они обеспечены отлично; пускаться же в смертельно опасную авантюру государственного переворота для того лишь, чтобы в случае успеха сесть самим в освободившиеся аппаратные кресла и заниматься нудным делом руководства, скажем, текстильной промышленностью, они не захотят. Военные номенклатурщики твердо усвоили, что путь продвижения в иерархии господствующего класса – выслуживание перед начальством и интриги против конкурентов, а не путчи.

Для страховки в Вооруженных Силах заведен такой порядок, что в номенклатуру отбираются люди, политикой не интересующиеся. Исключение составляет номенклатура, работающая в политорганах, но она-то и является надзирающим глазом партаппарата. Это был до начала 1991 года и ее официальный статус: Главное политическое управление Советской Армии и Военно-Морского Флота числилось одновременно Военным отделом ЦК КПСС, который просто был пересажен со Старой площади на Гоголевский бульвар в Москве. Сидели там псковские номенклатурщики, которым присвоены высокие воинские звания, чтобы в войсках их не воспринимали как "шпаков" (уничижительное армейское прозвище штатских). Такими же аппаратными номенклатурщиками являются находящиеся в войсках политработники – причем не только генералы, но и офицеры. Политорганы Вооруженных Сил СССР – это переодетая в военные формы часть партаппарата и, следовательно, часть класса номенклатуры.

Есть в Вооруженных Силах и другое представительство класса номенклатуры – особые отделы. Но и в этом отношении военное ведомство не отличается от всех остальных: во всех советских учреждениях обязательно есть спецчасть или "1-й отдел" – представительство КГБ. За последние 20 лет во всех ведомствах, имеющих контакты с заграницей, открыты также иностранные отделы, а в министерствах – управления внешних сношений. Это представительства разведки и контрразведки КГБ (в некоторых учреждениях также Главного разведывательного управления Вооруженных Сил СССР – ГРУ).

Подчиненное положение армии и органов МВД по отношению к аппарату партии и КГБ совершенно закономерно: это подчинение господствующему классу номенклатуры. Не иначе было, вероятно, и в нацистской Германии: там тоже хозяйничали партийные бонзы и тайная полиция, генералитет же находился в подчиненном положении и был свирепо разгромлен, когда попытался совершить путч 20 июля 1944 года.

И все же КГБ и номенклатура Вооруженных Сил действительно занимают несколько особое положение в классе номенклатуры – положение опоры власти этого класса.

Такое явление следует отразить в модели номенклатурного класса. При этом к военной надо причислить и номенклатуру оборонной промышленности, подчиненной Военно-промышленной комиссии (ВПК) при Президиуме Совета Министров СССР. В номенклатурной среде оборонную промышленность часто называют "девяткой" – по числу девяти важнейших министерств, на режимных предприятиях которых производятся вооружения и технические средства для армии. Например, Министерство общего машиностроения создано специально для производства ракет, а за маловразумительным названием "Министерство среднего машиностроения" скрывался огромный промышленный комплекс по производству ядерного оружия (в 1989 году это министерство было слито с другим ядерным комплексом -Министерством атомной энергетики СССР и теперь называется Министерством атомной энергетики и промышленности СССР). Не нужно, однако, думать, будто оборонная промышленность, "оборонка", сводится лишь к девяти главным министерствам – военные заказы размещаются в любой отрасли, и им отдается приоритет. Например, даже безобидный с виду Государственный комитет по стандартам – Госстандарт, вроде бы призванный следить за качеством продукции, содержит в своей структуре несколько секретных предприятий, работающих по заказам военных. На предприятиях Министерства угольной промышленности производится графит для ракетных сопел и т.д. Разделение промышленности на оборонные и необоронные в СССР в значительной степени условно – государство принадлежит номенклатуре, а она рассматривает все хозяйство страны как единый комплекс своей собственности.

В модели правильнее всего, видимо, представить кагебистскую военную номенклатуру в виде гребней у основания конуса, непосредственно отходящих от центрального стержня – партаппарата. Третьим таким гребнем, меньшим по значению и, следовательно, по размеру в модели будет номенклатура органов пропаганды (печать, радио, телевидение, так называемые творческие союзы, общество "Знание" и т.д.).

Четвертый гребень, примерно такого же размера, – номенклатура внешнеполитической службы. Сюда относятся аппарат Министерства иностранных дел СССР и номенклатура Союза обществ дружбы, комитетов (защиты мира, за безопасность и сотрудничество в Европе, советских женщин, молодежных организаций, ветеранов войны, солидарности с народами Азии и Африки и другие), а также внешнеполитических институтов.

Главная опора класса номенклатуры – полицейский террор и военная сила, но пропаганда и внешнеполитическая служба тоже призваны оказывать поддержку.

Дополненный таким образом в нашей модели конус номенклатуры приобретает очертание ракеты с четырьмя стабилизаторами: двумя большими и двумя поменьше. Но находится эта ракета не в безвоздушном космическом пространстве. Наоборот, тело номенклатурного организма окружено питательной средой – многомиллионной массой членов КПСС. Эта масса – часть управляемого номенклатурой народа: интеллигенции, рабочих, служащих и колхозников. Именно в таком качестве она и нужна классу номенклатуры. Но, как мы уже говорили, эта партийная масса стремится хоть немного подняться над народом и тихо мечтает попасть в номенклатуру. В партийной массе все время происходит движение: отдельные частички – индивидуумы и целые группы – пытаются подобраться поближе к кажущемуся им столь привлекательным телу номенклатурного конуса, другие выталкиваются прочь из партийной массы, третьи, боясь быть вытолкнутыми, довольствуются своим местом. Наиболее удачливые плотно облепили тело номенклатуры и ищут возможности просочиться в него. Это секретари парторганизаций и члены их бюро и комитетов, замы и помы номенклатурных чинов. Все вместо они составляют в партийной массе верхний слой, который можно назвать "предноменклатурой". Именно из этого слоя и совершается тот путь наверх, который мы проследили на примере товарища Иванова.

Сконструированная выше коническая модель номенклатуры, конечно, условна. Социальные тела не имеют четких очертаний геометрических тел. Если бы на основании точных статистических данных о составе и количестве номенклатуры вычертить соответствующие кривые и вылепить по ним пространственную модель, получилось бы уродливое бугристое тело с неравномерно-многоступенчатым заостренным стержнем. Однако в принципе и само тело, и его стержень были бы конусообразными.

Описанный выше конус – лишь модель второй степени, геометрическая модель пространственной модели номенклатуры. Но для понимания структуры этого класса она дает больше, чем дало бы созерцание углублений и вздутий более точной пространственной модели, ибо, не отвлекая внимания на частное и случайное, она дает представление об общем и закономерном в структуре номенклатурного класса.

Номенклатура – правящий класс, класс-ракета. На какой курс легла она в своем полете во времени?

Может быть, несмотря на карьеризм, на интриганство, на старание сделаться наследственным, класс-ракета следует курсу, провозглашенному Марксом и записанному в программах, речах, статьях? Может быть, летит она к бесклассовому коммунистическому обществу, к отмиранию государства, к равенству всех без исключения, к светлому будущему всего человечества? Последующие главы должны дать ответ на этот вопрос.

ПРИМЕЧАНИЯ К ГЛАВЕ 3

1. С.Зорин, Н.Алексеев. Время не ждет. Наша страна находится на поворотном пункте истории. Франкфурт-на-Майне. 1970, с. 6.

2. См. "Stегп", 17. Маj 1979, Nг 21, 5. 30.

3. В.И.Ленин. Полн. собр. соч., т. 43, с. 280.

4. В.И.Ленин. Полн. собр. соч., т. 53, с. 97.

5. XXIV съезд КПСС. Стенографический отчет. М., 1972, т.2, с. 239.

6. В.Озара. Кадры управления, их подбор и подготовка."Вопросы экономики",1973,№9,с.112,115.

7. А.Марченко. Мои показания. Лондон, 1969, с. 160.

8. С.Зорин, Н.Алексеев, цит. соч., с. 10.

9. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 344.

10. См. И.В.Сталин. Соч., т. 6, с. 170-177.

11. "Коммунист", 1971, № 5, с. 78.

12. "История СССР", 1972, № 3, с. 162-163.

13. Структура советской интеллигенции, Минск, 1970, с. 124.

14. "Правда". 25,01.1986.

15. Цит. по Р.А.Медведев. К суду истории. Генезис и последствия сталинизма. Нью-Йорк, 1974, с.1094.

16. См. "Правда Украины", 08.06.1986.

17. ЦСУ СССР. Итоги всесоюзной переписи населения 1970 года, т. 6. М. 1973, с. 20.

18. "Известия ЦК КПСС", № 1, 1989, с. 86.

19. Там же, с. 86.

20. Программа КПСС. М„ 1961, с. 65.

21. См, там же, с. 93-99.

22. "Коммунист", №4, 1986, с. 114, 115, 118, 123, 125.

23. "Правда", 25.01.1986.

24. "Правда", 30.08.1990.

25. "Известия", 4.09.1990.

Глава 4

Наши рекомендации